У писателя Сергея Довлатова есть цикл рассказов «Зона», который иные литературоведы называют повестью. В нем один из персонажей говорит: «Мы без конца проклинаем товарища Сталина, и, разумеется, за дело. И все же я хочу спросить: кто написал четыре миллиона доносов?».
К чему мы об этом вспомнили? Дело в том, что с подачи псевдопатриотических кругов (их еще называют «национал-патриотическими») и квазилибералов Казахстана и Кыргызстана повелось считать происходившее в 1918-1953 годах борьбой русских шовинистов против казахской/кыргызской интеллигенции. Стоит разобраться, как было на самом деле.
Плоды эгоизма и зависти
Тут надо сказать, что цифру 4 000 000 доносов нынешние либералы считают неверной. Как только заходит об этом речь, «демократическая общественность» сразу забывает, что Довлатов — один из любимых ее писателей. Понять можно — все-таки Довлатова в этой среде считают пострадавшим от Советской власти.
Но вот, что писал в своей книге «Последний бой КГБ» начальник советской внешней разведки генерал Леонид Шебаршин (тут важен не только текст, но и контекст):
«Совсем недавно… проходила сессия Верховного Совета СССР – действо, которое несмываемым позорным пятном легло бы на страницы истории любого государства. Народные избранники, отталкивая друг друга локтями и плечами, рвались к микрофонам, чтобы публично донести на коллегу, выгородить себя… Вот вам живой ответ на вопрос, каким образом в 1937 году страна захлебнулась в лавине доносов! Неужели все четыре миллиона (!) лживых доносов были написаны или инспирированы НКВД? Нет! Достаточно взглянуть на сегодняшних народных избранников…».
А вот пишет немецкий историк Карл Шлегель:
«Террор, инициированный верхушкой во имя великой цели избавиться от врагов, был с готовностью подхвачен и использован множеством структур и граждан для решения своих проблем».
Также исследователи сообщают, что в начале 1938 года ЦК ВКП(б) поручил тогдашнему шефу НКВД Николаю Ежову подготовить региональную статистику политических донесений советских граждан друг на друга за последние четыре года, с 1934 по 1937 год. В итоге выяснилось, что бдительные граждане СССР за четыре года накатали друг на друга 4 миллиона 340 тысяч 86 доносов. Отмечалось, что больше всего доносов органы НКВД получили в южных районах страны, меньше – в северных.
Южные районы — это как раз Средняя Азия и Казахстан. Что касается последнего, например, то сами же казахстанские исследователи отмечают: в республике все началось не в 1937 году, а намного раньше — еще в начале 1920 годов. В своем исследовании «Страшное оружие – казахский донос…» философ и историк из Казахстана Сейткасым Ауелбеков упоминал, что в 1925 году секретарь Актюбинского губкома Исаак Беккер послал в ЦК ВКП(б) секретное письмо. Там сказано:
«В группировочной вражде группы не брезгуют никакими средствами оклеветать работника, закидать его грязью, обвинять во всевозможных преступлениях. Есть обычный прием – подставляются десятки свидетелей для суда, формальности все соблюдены, и можно судить… Понятно, что юридические обвинения обоснованы, но фактически не судятся благодаря тому, что каз/ахские/работники одного и того же рода тормозят эти дела, и с другой стороны собирают материал на другую противную группу и список подсудимых ответственных работников растет».
Исследователи также упоминают, что в 1920 годы в Казахстане между собой боролись три группировки — ходжановская, сейфуллинская и мендешевская. Названы они так по фамилиям лидеров — Султанбека Ходжанова (по его предложению I Всесоюзный Съезд Советов 1922 года восстановил название народа — казахи), Сакена Сейфуллина и Сейткали Мендешева. Все трое — видные советские и партийные функционеры того времени. Всех троих расстреляли в 1938 году. О том, как они сводили между собой счеты, мы сейчас можем судить лишь по косвенным фактам. Вот, к примеру, заместитель ответственного секретаря Казахского крайкома ВКП(б) как-то воскликнул: «Как вы, казахи, друг на друга писать-то любите!». Этого замответсека звали… Николай Иванович Ежов. Да-да, это он — будущий нарком внутренних дел СССР, при котором был «тот самый 37-й».
Стенка на стенку
В доносах на своих оппонентов современные историки Казахстана обвиняют и Турара Рыскулова — тоже не последнего деятеля истории СССР и Советского Казахстана, в частности. Тем более что его письмо, где он прошелся по алашординцам, о которых мы уже писали, давно стало достоянием гласности. Исследователи склонны полагать, что Рыскулов так ополчился на своих земляков потому, что на XII Съезде Советов Туркестанской АССР, состоявшемся в начале января 1924 года, его не переизбрали председателем Совнаркома республики.
Что любопытно, Рыскулов в своих «докладных записках» в 1920 годах, видимо, до того надоел Москве, что за бывших функционеров «Алаш-Орды» заступилось… ОГПУ. Один из создателей ВЧК, а тогда — начальник Восточного отдела ГПУ Яков Петерс просил Сталина
«обратить серьезное внимание на ту групповую борьбу и СКЛОКУ (выделено источником — Д. О.), которую ведет тов. Рыскулов».
В 1937 году Рыскулова (к тому времени — заместителя председателя Совнаркома РСФСР) арестовали: по обвинению в пантюркизме. На допросе (протокол сохранился) Рыскулов рассказывал о создании единого на весь регион пантюркистского центра.
Следователь задал ему вопрос:
«Скажите, кто кроме названных вами членов пантюркистского центра входил в состав пантюркистской организации на местах?».
Рыскулов ответил:
«По Киргизии привлечены были к деятельности организации, завербованные АБДРАХМАНОВЫМ (здесь и далее выделено в источнике, орфография и пунктуация сохранены— Д. О.) — бывшим председателем СНК Киргизии, председатель ЦИК УРАЗБЕКОВ, ИСАКЕЕВ, САДЫКОВ Абдул-Кирим, ХУДЛИКУЛОВ, ТОКПАЕВ, АЙДАЙБЕКОВ и другие, фамилии которых сейчас не помню».
Речь здесь идет о советских и партийных функционерах Советской Киргизии — Жусупе Абдрахманове, Абдыкадыре Орозбекове, Баялы Исакееве, Абдыкериме Сыдыкове, Рахманкуле Худайкулове, Турдалы Токбаеве и Иманалы Айдарбекове. Всех этих людей расстреляли в 1938 году. Кроме Худайкулова. О нем пишут: «Пропал без вести в лагерях».
В Советской Киргизии, как бы официально она ни называлась все это время, тоже была своя групповая борьба. Тогда выделялись две крупные группировки — сыдыковцы и худайкуловцы.
Историк и педагог Асыл Болпонова писала:
«На Учредительном съезде Горной области, открывшейся 4 июня 1922 г., разыгралась ожесточенная групповая борьба (были зафиксированы случаи массовой драки) между сыдыковцами и худайкуловцами. Борьба разгорелась вокруг вопроса о создании самостоятельной кыргызской Горной области. При всем согласии сыдыковцев, худайкуловцы выступили против этого вопроса, мотивируя тем, что уровень экономического и культурного развития кыргызов еще недостаточен для самостоятельной государственности».
Впоследствии все эти товарищи тоже писали доносы друг на друга. Как сообщали современники, даже борьбу с троцкизмом в некоторых парторганизациях Средней Азии и Казахстана называли «борьбой племен Ленина и Троцкого». Дальше этого уже — просто некуда.
Безусловно, на эту тему можно писать еще очень много. Но ясно одно: если так называемые «отцы казахской и кыргызской государственности» с кем-то и боролись, то только сами с собой. И русские здесь — точно ни при чем.
Что бы там ни говорили, все эти группы и кланы вовсе не были невинными овечками. Среднеазиатское восстание 1916 года, Гражданская война, борьба с басмачами — все это отнюдь не способствует кротости общества. Эти люди были, продолжая образный ряд, самыми настоящими волками, не боящимися ни чужой, ни своей крови. В борьбе друг против друга они апеллировали к Москве, а в случае неудачи — все сваливали на нее же. Такое поведение у казахов называется «Аламанды». Это когда думаешь о том, как принести пользу обществу, но не можешь переступить через собственное «я». Как следствие, со временем перестаешь признавать власть тех, кого выбрал собой руководить. И выход из этого положения — только один: чья-то смерть. Хуже всего — если это будет смерть невинных людей, прежде чем тебя самого сведут в расстрельный подвал.
Вот об этом говорить в Средней Азии сейчас почему-то не принято. И совершенно напрасно: может быть, выводы были бы совершенно иными…