Содержание:
Фермеры строят заводы, переработчики открывают новые цеха, и между ними идёт борьба не за место на рынке, а за сырьё. Сегодня за каждый литр молока конкурируют даже соседи по области. Неужели молочная отрасль превратилась в хронически недокормленный сектор экономики? наш сайт разбиралась, по какой причине в стране до сих пор не хватает молока, как с этим живут костанайские заводы и почему, несмотря на трудности, у отрасли есть шанс.
Утекает, как вода сквозь пальцы
Главная молочная проблема Казахстана звучит просто — в стране не хватает сырого молока. Заводы есть, переработка растёт, но молока меньше, чем нужно. При этом на полках магазинов отечественная продукция есть; значит, кто-то всё-таки тянет эту отрасль вперёд.
Один из таких примеров — ТОО «Лидер-2010» из Костанайской области, производитель таких известных марок молочной продукции, как «Село Лесное»,«Рудненский ТАН», «Рудненский айран», «На здоровье» и других.
Когда-то ТОО «Лидер-2010» стартовало как маленький цех на чужой площадке. Собственного сырья не было — молоко собирали через заготовительные организации из частных подворий. Так в Казахстане работает практически вся отрасль: у кого корова, тот и поставщик. Руководитель предприятия Антон Орешкин вспоминает, как всё зарождалось:
«Мы понимали: чтобы развиться серьёзно и масштабно, на чужом молоке далеко не уедешь. И его главный минус в большой сезонности — в избытке летом, зимой его не хватает. Основным препятствием для развития была нехватка сырья».
Тогда и стало ясно — без собственного животноводства развитие невозможно. Сотрудники предприятия объездили разные фермы, включая легендарное хозяйство Зенченко, — и решились на строительство собственной фермы.
Сегодня половину перерабатываемого молока предприятие получает с фермы партнёра «Бек+», где ежедневно доится свыше тысячи коров, а предприятие перерабатывает до 100 тонн продукции в сутки. Ещё четверть берут от проверенных промышленных хозяйств, остаток — за подворьями. Но тем не менее руководство компании признаёт, что даже крупные предприятия вынуждены бороться за каждый литр.
«Тренд такой, что люди, у кого желание было, кто умеет этим заниматься, это поколение уходит потихоньку. Молодёжь не сильно хочет продолжать эту работу. Поэтому молоко сейчас на подворье устойчиво снижается. И для того чтобы молоко развивалось, нужно больше промышленных ферм»,рассуждает Орешкин.
Промышленные фермы — единственная надежда. Однако они же и роскошь. В Костанайской области молочная ферма партнёра «Лидер-2010» держит 2400 голов. Но таких примеров единицы. Большинство заводов по-прежнему зависит от фермеров и хозяйств, где стабильность скорее миф.
Впрочем, на ферме «Лидера-2010» следят за генетикой, подбирают лучших быков для осеменения коров, работают над селекцией. Часть молодняка готовы продавать другим хозяйствам, но, как говорит сам Орешкин, пока думают — оставить у себя и увеличивать производство или помогать коллегам развивать рынок.
Молоко дороже нефти
О нехватке сырья говорит далеко не одно агропредприятие. На рынке происходит некая молочная война, но только не за покупателей, а за коровье молоко. Так считает и Алишер Ходжаназаров, гендиректор агрохолдинга «Олжа Агро», куда входит компания «Олжа Продукт». Это предприятие в Костанайской области выпускает молочную продукцию — сыры, молоко, кефир, масло, творог — под брендом «Садчиковское».
«Наш завод может перерабатывать 35 тонн в сутки, хотим довести до 200. То есть мы хотим вырасти практически в шесть раз. Но даже эти 35 тонн загрузить — проблема. Молока не хватает, конкуренция сумасшедшая», делится Ходжаназаров.
Чтобы не зависеть от случайных поставщиков, «Олжа Агро» строит собственные фермы: одна — на 800 голов, вторая — на 2400, ещё три в планах. Такой подход — новая норма для Казахстана. Заводы всё чаще становятся и переработчиками, и фермерами одновременно.
Даже при таких масштабах производители говорят об одном — сырьевая база не поспевает за амбициями. Сергей Блок, руководитель ТОО «Милх», которое выпускает молочную продукцию под торговой маркой «Новый день», тоже это подтверждает:
«Своих ферм у нас нет, то есть постоянной сырьевой базы. Сейчас молока не хватает для нового завода. Но руководство области очень большую работу провело, и ещё порядка 12 ферм строится на сегодня».
12 новых молочно-товарных ферм в Костанайской области должны стать спасением. Проблема в том, что строятся они медленно, а спрос на молоко растёт быстрее, чем появляются новые коровы.
Деньги уходят в литры
За красивой упаковкой молока скрывается непростая арифметика. Закупка у фермеров — до 300 тенге за литр, переработка, логистика, упаковка — ещё столько же. Поэтому молоко в магазине стоит в среднем 550–850 тенге (цены разнятся в зависимости от региона), и по большей части это не маржа, а плата за путь от фермы до холодильника.
«Большая ферма эффективнее. На новой ферме себестоимость — около 170 тенге. Маленькие хозяйства тянут на 250 тенге. Поэтому нам нужны крупные, современные фермы — это путь к снижению цены»,объясняет Алишер Ходжаназаров.
Сергей Блок добавляет, что при этом у частных хозяйств сложно добиться необходимого качества:
«Мы работаем с населением, проверяем молоко каждый день. Но идеальным оно не будет — слишком разное. Поэтому будущее — за коллективными фермами».
Крупные фермы дают стабильное молоко, переработчики — стабильный рынок сбыта, а потребитель — стабильный спрос на продукт. Это и есть цепочка доверия, которая сегодня держит отрасль.
Но проблема не только в том, чтобы произвести молоко, но и довезти его. Как скоропортящийся продукт живёт оно в основном недолго, поэтому география продаж у каждой компании своя.
«У нас ограниченный рынок сбыта, куда продавать. Он не очень широкий. Конкретно в нашем случае это из-за пастеризации — короткие сроки хранения. Мы с этой продукцией даже за тысячу километров не можем логистически позволить себе работать. Поэтому кластер, где мы работаем, — это Акмолинская область, Астана, Карагандинская область, Костанайская область. А с такими продуктами, как тан, у нас география чуть пошире, поэтому мы можем в Россию активно поставлять и по всему Казахстану», рассказывает Антон Орешкин.
Поэтому в стране не один рынок, а десятки локальных. Это объясняет, почему молоко из Рудного редко увидишь, к примеру, в Алматы, и наоборот. Но у этого есть и плюс: локальные производители конкурируют за качество, а не за километры.
Задержки господдержки
Кроме молока, для фермеров «в пути» ещё и субсидии, возмещения, компенсации — меры господдержки. «Лидер-2010» подсчитал, что только им государство задолжало почти миллиард тенге. Задержки в выплате одобренных субсидий:
- инвестиционные до года — 126,5 млн тенге;
- субсидирование ставок вознаграждений по кредитам через Минсельхоз и фонд «Даму» — 484,3 млн тенге;
- семена, удобрения, гербициды — 67 млн тенге;
- по продвижению отечественных обработанных товаров при экспорте — 27,4 млн тенге;
- по возмещению затрат на закуп молока для производства сливочного масла — 16,4 млн тенге.
На предприятии надеются, что правила субсидирования станут прозрачнее и предсказуемее:
«Если государство вовремя выполняет обещания, эффект чувствуется сразу. Мы можем планировать, расширять фермы, продавать больше».
Помимо этого, по-прежнему не хватает кадров. Даже самые передовые фермы не работают без людей. Сегодня отрасли катастрофически не хватает сотрудников — от дояров и доярок до технологов. Молодёжь в село не идёт, и это не удивительно: жильё, дороги, досуг — всё требует вложений. Однако фермеры предлагают решение: финансировать обучение студентов-аграриев с обязательством отработки на предприятиях. Это может стать не только способом закрыть кадровый дефицит, но и шансом вернуть престиж сельскому труду.
Цена вопроса
Да, молоко подорожало. Но не потому, что кто-то на этом сильно наживается. Закупочная цена растёт вместе с затратами на корма, электричество, транспорт и упаковку.
«Себестоимость растёт, но качество тоже. А потребитель всё чаще выбирает именно казахстанский продукт», — отмечают в отрасли.
Рецепт выживания молочной отрасли в Казахстане давно известен: ежегодные субсидии на корма, льготные тарифы на энергию, возмещение транспортных расходов, равные условия для отечественного и импортного скота, увеличение нормативов поддержки на литр молока. Но пока это всё — в разделе «предложения». На практике переработчики зачастую продолжают брать кредиты, чтобы платить по другим кредитам. И если тенденция сохранится, то спустя время Казахстан рискует перейти с собственного молока на импортное окончательно.
Но тем не менее фермеры — не жертвы системы, а её двигатель. Без них на прилавках не было бы ни молока, ни сыра, ни сливочного масла. И если государство даст им немного больше воздуха, они сами вытащат отрасль на новый уровень. Те, кто остался в этом бизнесе, делают всё возможное: строят фермы, создают рабочие места и каждый день заливают рынок живым молоком, а не сухим порошком. И пока эти люди работают — у Казахстана точно не будет безмолочного будущего.
И в качестве дополнения. На предприятиях показали и рассказали, как сегодня происходит процесс доения молока. Доярки по-прежнему работают, но теперь делают это не вручную. Современные фермы используют доильную карусель — специальный тип доильного зала, где коровы находятся на вращающейся платформе, а операторы подключают доильные аппараты, не покидая своих мест.
Такая конвейерная система значительно ускоряет процесс, повышает его эффективность и позволяет обслуживать большое поголовье — нередко более тысячи коров — при минимальных трудозатратах. Интересно, что во время доения коровам часто включают релаксирующую или классическую музыку — считается, что это способствует повышению качества и вкуса молока.
Совсем недавно цены на говядину в Казахстане рванули вверх — за килограмм просили по четыре-пять тысяч тенге. Одни винят в этом экспорт и квоты, другие — хронические ошибки аграрной политики, из-за которых страна за десятилетие потеряла значительную часть поголовья. Журналист наш сайт разбиралась, как скоро говядина станет всем не по карману. Об этом можно прочитать здесь.