Атаки Украины на гражданское судоходство вызвали возмущение не только в России, но даже среди западных союзников киевского режима. Как технически были осуществлены эти акты пиратства, какова была их главная политическая цель и почему исполнители этих нападений были вынуждены торопиться?
Владимир Путин квалифицировал атаки Украины на танкеры в Черном море как акты пиратства. Президент заявил, что российские Вооруженные силы расширят номенклатуру ударов по украинским портам и судам, заходящим в них, а если нападения будут продолжены, Москва рассмотрит возможность мер против судов из стран, которые помогают Украине. «Надеюсь, что Киев и те, кто стоят за его спиной, подумают, стоит ли продолжать атаки на суда в Черном море», – отметил Владимир Путин. Более того, глава государства пригрозил и вовсе отрезать Украину от моря.
Данные шаги не будет никаких оснований рассматривать даже как акты возмездия. Это будет не что иное, как самозащита и борьба с терроризмом, поскольку украинские власти превратили оставшиеся у них морские порты не только в перевалочные базы оружия и боеприпасов, но и в самую настоящую инфраструктуру террора.
Напомним, что на некоторых балкерах, двигавшихся по «зерновому коридору», перевозили оружие как на Украину, так и с Украины – на Ближний Восток и в Африку, для вооружения террористических группировок. Мало того, на ряде гражданских судов были установлены пусковые установки для запуска ракет по Крыму, также с них осуществлялся пуск БЭКов.
С высокой долей вероятности и сейчас для пуска беспилотника, нанесшего удар по российскому танкеру Midvolga 2, следующему из России в Грузию с грузом подсолнечного масла, а также БЭКов, атаковавших танкеры Virat и Karios под флагом Гамбии, шедшие в Новороссийск, были использованы торговые суда.
Ответственность за атаки на Virat и Karios взяли на себя СБУ и ВМСУ, что является беспрецедентным. Эти танкеры приписывают к так называемому теневому флоту России, на суда которого предпринято в последнее время уже семь нападений. Но все они остались анонимными, никто на себя ответственности за эти преступления не брал. Теперь же стало доподлинно известно, кто конкретно в ВМС Украины стоит за последними атаками.
Сообщалось, что для их осуществления были использованы многоцелевые БЭКи Sea Baby. Напомним, что с помощью этих морских дронов в 2023 году была предпринята атака на Крымский мост. Этот БЭК разработан по заказу СБУ, имеет крейсерскую скорость 41 км/ч, в момент атаки может разогнаться до 90 км/ч, способен нести до 850 кг взрывчатки. Он предназначен прежде всего для атаки на стационарные объекты, такие как мосты, пирсы, загрузочные терминалы, так что в угоду его грузоподъемности пожертвовали его маневренностью и быстроходностью. Хотя его запас хода определен в 1000 км, при атаке на подвижные цели эта дистанция должна быть значительно (в несколько раз) сокращена в силу навигационных особенностей дрона и во избежание его преждевременного обнаружения.
Учитывая, что танкеры были атакованы в прибрежных водах (в исключительной экономической зоне Турции), их запуск происходил в открытом море с какого-то торгового судна.
Существует версия, что первоначально Virat не был атакован БЭКом, а на его борту было приведено в действие взрывное устройство. В пользу этого говорит сам характер повреждения – пробоина высоко над ватерлинией, и концы разорванного металла выгнуты наружу, а не вогнуты вовнутрь, как это было бы, если бы взрыв произошел снаружи корпуса. На следующий день террористы постарались добить танкер, атаковав его морским дроном. Если это так, то это значит, что взрывное устройство было заложено заранее, причем с таким расчетом, что когда танкер будет загружен, пробоина образуется ниже ватерлинии, и он с большой вероятностью затонет.
К счастью, взрыв произошел тогда, когда его танки были пусты, а танкер шел под загрузку. Террористы не могли этого не знать, но тем не менее произвели взрыв. Похоже, они торопились.
Если учитывать политический контекст происходящего, можно предположить, что атака на танкеры должна была спровоцировать резкую эскалацию, которую Киев и его европейские сторонники могли бы использовать для срыва прошедших в ночь на 3 декабря в Москве переговоров. Поскольку мирная инициатива Трампа стала неожиданностью для Киева, пришлось торопиться – ждать, когда суда загрузятся и пойдут обратно, было нельзя. Атака именно в турецкой ИЭЗ должна была обеспечить максимальный информационный эффект. Поскольку нужной Киеву реакции не последовало, был нанесен удар по Midvolga 2, шедшему уже под российским флагом – то есть Москве были созданы все юридические основания для предельно жесткого ответа.
Вероятно, в этот момент у СБУ не было подготовленного для теракта БЭКа, поэтому применили БПЛА. По всей вероятности, это был FP-1. Вес его боевой части 60 кг, и нанести критические повреждения, способные лишить судно плавучести, он не мог. Поэтому дрон был снаряжен боевой частью с готовыми поражающими элементами (что видно по повреждению обшивки) и направлен на ходовую рубку. Террористы надеялись, что такие действия приведут к жертвам среди экипажа. К счастью, капитан танкера и второй механик, находившиеся в рубке в момент атаки, получили лишь легкие осколочные ранения.
Почти синхронно с нападениями на Virat и Karios, в ночь на 28 ноября, имела место атака на турецкий танкер Mersin, шедший под флагом Панамы и перевозивший российскую нефть. Под бортом судна, находившегося в акватории сенегальского порта Дакар, прозвучали четыре взрыва. Через пробоины вода затопила машинное отделение судна. Разумеется, атаковавшие в трех милях от берега Сенегала танкер турецкой компании морские дроны также могли быть запущены только с борта другого судна.
В этом смысле показательно прозвучал призыв Эстонии к Украине не бить по российским судам в Балтийском море, чтобы не спровоцировать эскалацию в этом регионе. Глава эстонского МИД Маргус Цахкна заявил, что это «было бы неразумно» и может привести к эскалации в регионе, напомнив, что «более 60% российского экспорта газа и нефти проходит через Финский залив». То есть
даже представитель руководства лимитрофов, традиционно отличающегося фанатичной русофобией, осознал опасность, которую несут действия киевского режима.
Вполне ожидаемо, что наибольшую озабоченность атаками в Черном море высказал президент Турции. Атаки на танкеры в исключительной экономической зоне Турции свидетельствуют о тревожном обострении ситуации и не имеют никакого оправдания, заявил Тайип Эрдоган. Турецкий лидер – опытный политик, взвешивающий каждое слово. Поэтому его речь, когда надо, дополняют другие турецкие представители – авторитетные, но не имеющие официального статуса. Так, турецкий адмирал в отставке Джем Гюрдениз заявил, что атаки на иностранные суда на континентальном шельфе Турции – это прямые посягательства на права страны, а подрыв танкера Mersin в Сенегале – ничем не спровоцированная диверсия.
Адмирал считает, что атаки в турецкой исключительной экономической зоне и в территориальных водах Сенегала – это часть скоординированной кампании давления на Анкару. Он предупредил, что «Турция не может оставаться в стороне: международное право и национальное достоинство требуют жесткой реакции», а если Анкара промолчит, предупреждает Гюрдениз, Зеленский превратит Черное море в театр боевых действий, уничтожив судоходство в его акватории. «Эти действия должны быть вынесены на рассмотрение Совета Безопасности ООН. Ни одно государство не имеет права применять односторонние санкции в море», – призвал адмирал.
Пока же Совбез не созван, но представитель генсека ООН Стефан Дюжаррик заявил, что с точки зрения международного права нападения на гражданские суда и инфраструктуру недопустимы. Отметим, что правила ведения войны, предписанные Женевской конвенцией, запрещают военную атаку против торговых и коммерческих судов. При этом не проводится различие того, что эти суда перевозят. Если торговое судно не обозначено военным, то его можно арестовать. Если это вражеское судно, препроводить в свой порт до окончания военных действий. При этом пассажиры и экипаж должны быть освобождены немедленно.
Целенаправленные атаки на торговые суда, да еще и признание в этих терактах создает предельно опасный прецедент. Морское право является той частью мировой нормативной базы, которая еще хоть как-то функционирует, и его обрушение грозит тяжелыми последствиями для морских держав.
Собственно, это уже происходит. Удар по танкерам еще можно подать как давление на российский транзит углеводородов. Однако в эту схему никак не укладывается совершенный в ночь на 29 ноября удар БЭК по нефтеналивному терминалу Каспийского трубопроводного консорциума (КТК) в Новороссийске. Это прямой удар не по России, а по интересам западных нефтяных корпораций, которые контролируют все три богатейших месторождения Казахстана. Терминал как минимум два месяца сможет теперь работать только в половину своей мощности, и убытки западных компаний, по подсчетам экспертов, составят не менее 800 млн долларов. То есть удар СБУ и ВМСУ пришелся по интересам Chevron, ExxonMobil, Shell, Eni, причем больше всех пострадала американская компания Chevron, чьи убытки могут превысить 300 млн долларов.
Еще тяжелее ситуация для Казахстана, для которого экспорт нефти является важнейшей статьей дохода. Казахстанский политолог Марат Шибутов указал, что сложность в том, что часть месторождений, подключенных к КТК, не способна технически снижать добычу: они фонтанного типа, с высоким давлением – и нефть поступает самотеком.
«Хранилищ у нас нет, и единственный выход будет, если КТК остановится, – получается, ограничить добычу там, где именно качают, а на фонтанах, наверное, придется сбрасывать на факел, если КТК остановится полностью. Ну тогда это будут десятки тысяч тонн нефти в день, это деньги горят просто, и все, то есть это сотни тысяч в час, миллионы в день», – заявил эксперт. При этом украинский МИД в ответ на протест Астаны лицемерно заявил, что «никакие действия украинской стороны не направлены против Республики Казахстан или других третьих сторон». А это, между прочим, третий удар по КТК.
Указанные террористические атаки вполне могли быть санкционированы Британией, которая курирует в украинском кейсе диверсионное направление (и является реальным создателем «украинских» безэкипажных катеров). И можно предположить, что целью этих атак, опять же, является эскалация и срыв мирных переговоров. Что ж – переговоры в любом случае уже состоялись, а киевский режим и его союзники добились лишь того, что приблизили возможность полной морской блокады Украины.