Содержание:
Куда могли уйти миллиарды тенге ЕНПФ в 2016 году, и кто теперь должен найти и вернуть их государству, рассказывает наш сайт.
«Трудно найти чёрную кошку в тёмной комнате, особенно если её там нет!» Так характеризует своё запутанное уголовное дело Руслан Ерденаев — бывший председатель правления АО «Единый накопительный пенсионный фонд», а ныне осуждённый Зареченской колонии общего режима. В 2018 году он был признан виновным в получении взятки в особо крупном размере и растрату чужого вверенного имущества и приговорён к 12 годам лишения свободы.
Ерденаев называет себя жертвой оговора и произвола сотрудников органов нацбезопасности. Он утверждает, что в 2016 году следователи ДКНБ по городу Алматы сфабриковали его уголовное дело по приказу главы ведомства Карима Масимова. Мол, таким образом они увели от уголовной ответственности настоящего виновника, который получил и затем незаконно списал миллиарды тенге, принадлежавшие ЕНПФ. Этим конечным бенефициаром, по предположению осуждённого, был Болат Назарбаев.
По признанию Ерденаева, в эпоху «Старого Казахстана» он не мог добиться оправдания из-за того, что к его делу были причастны люди из окружения Елбасы. После Январских событий Руслан надеялся на пересмотр своего приговора, но тщетно. Журналисты наш сайт разбирались, почему попытки осуждённого Ерденаева обратить на себя внимание новых властей заканчиваются провалом.
За себя, и за того парня?
Для начала напомним фабулу уголовного дела. По версии обвинения, 6 октября 2016 года ЕНПФ в результате биржевой сделки приобрёл 500 тысяч облигаций золотодобывающего рудника «Бузгул Аурум» на общую сумму пять миллиардов тенге. Это была рискованная в инвестиционном плане сделка, поэтому глава пенсионного фонда Руслан Ерденаев потребовал в качестве отката 700 тыс. долларов от владельца рудника Бахытжана Кенжебаева.
Полученные миллиарды Кенжебаев разместил на депозитном счету АО «Asia Credit Bank». Но ему понадобились дополнительные средства для развития своего бизнеса, поэтому он взял в этом же банке кредит на 4 млрд 900 млн тенге. Вовремя расплатиться он не смог, поэтому банк арестовал все его счета, а хранившиеся на депозите пять миллиардов списал как просрочку по уплате кредита.
Сотрудники ДКНБ по городу Алматы заинтересовались сделкой пенсионного фонда. Они задержали трёх должностных лиц ЕНПФ, а также учредителя и директора ТОО «Бузгул Аурум» по подозрению в преступном сговоре. По мнению комитетчиков, задержанные провернули аферу с прокруткой собственных активов ЕНПФ, получили дополнительную прибыль, но не вернули деньги в пенсионный фонд. Поэтому им вменили обвинения в растрате чужого вверенного имущества, получении взятки в особо крупном размере и пособничество в совершении этих преступлений.
18 марта 2018 года специализированный межрайонный суд по уголовным делам города Алматы признал всех пятерых виновными по статьям 189, 366 и 28 УК РК. Экс-председателя правления пенсионного фонда Руслана Ерденаева приговорили к 12 годам лишения свободы, его заместителя Дабыра Медетбекова — к 11, начальника управления фонда Мусу Бахтова — к семи годам. Учредитель ТОО «Бузгул Аурум» Бахытжан Кенжебаев получил восемь лет, его директор Азат Найзагарин — семь лет, а Талгас Туртаев, выступивший в роли посредника, получил год.
Мы поворили по телефону с осуждённым Русланом Ерденаевым.
Вы отбыли семь с половиной лет из назначенных судом 12. Не потеряли ещё надежду на оправдательный приговор?
— У меня ещё теплится надежда, но всё меньше сил остаётся на борьбу за справедливость. Проблема в том, что куда бы я ни обращался, меня никто не слышит. Признаться, после Кантарских событий я рассчитывал на изменения в своей судьбе, поэтому писал ходатайства во все инстанции. Моя супруга Елена в это время давала комментарии журналистам ведущих изданий по поводу моего незаконного осуждения. Мы хотели, чтобы СМИ задались вопросом: куда делись списанные миллиарды тенге. Генпрокуратура и Верховный суд могли бы взяться за решение и заодно пересмотреть мой приговор. Но пока ничего, к сожалению, не меняется.
Ваши адвокаты и супруга говорят, что вы располагаете доказательствами своей невиновности. Что это за доказательства, и почему их не принимают правоохранительные органы?
— У меня есть решение специализированного экономического суда Алматы от 15 декабря 2020 года, где чёрным по белому написано, что пять миллиардов тенге, за хищение которых меня судили, были незаконно списаны банком АО «Asia Credit Bank» в свою пользу. То есть деньги остались в самом банке. Судебная коллегия по гражданским делам городского суда Алматы 9 марта 2021 года оставила в силе решение экономического суда. Это означает, что я не виновен в хищении средств ЕНПФ и, следовательно, не брал взятку в качестве отката.
Так в чём проблема? Почему нельзя вернуть деньги в ЕНПФ?
— Проблема в том, что в 2021 году банк был признан банкротом, поэтому с его хозяев нечего было взимать. У меня есть подозрения, что руководство банка успело вывести какую-то часть денег за рубеж. Поэтому я считаю, что сотрудникам Генпрокуратуры, которые занимаются возвратом украденных и выведенных за рубеж госактивов, можно было бы сейчас заняться поисками пяти миллиардов тенге при поддержке сотрудников Агентства финансового мониторинга и Комитета нацбезопасности.
Почему вы считаете экс-главу КНБ Карима Масимова и покойного Болата Назарбаева виновными в своих злоключениях?
— Потому что это по приказу Масимова следователи алматинского ДКНБ возбудили в конце 2016 года против меня уголовное дело. Им нужны были громкие дела коррупционного плана, а я как председатель правления ЕНПФ, с их точки зрения, подходил на роль взяточника, вот они пришли по мою душу. Что касается персоны Болата Назарбаева, то знающие люди поговаривают, будто бы он был настоящим владельцем АО «Asia Credit Bank». К тому же, он проявлял интерес к отечественным золотодобывающим предприятиям, поэтому я полагаю, что он мог быть замешан в истории с ТОО «Бузгул Аурум».
В истории с пятью миллиардами тенге непонятно, почему вас обвинили в их хищении, если банк списал их из-за того, что заёмщик Кенжебаев не смог вернуть кредит? Проясните этот момент.
— Обвинение посчитало, что я незаконно заключил сделку с ТОО «Бузгул Аурум», поскольку против неё выступал кредитный инвестиционный совет ЕНПФ. Якобы он сомневался в прибыльности облигаций рудника, а я не послушался его и купил кота в мешке. Мне ставили в укор, что я потратил пенсионные активы населения, хотя на самом деле я тратил деньги ЕНПФ, предназначенные для ведения хозяйственной деятельности. Я доказывал в ходе следствия и суда, что действовал законно, на основании коллегиального решения членов правления ЕНПФ, а не по собственной инициативе.
Всё же непонятно, почему при новой власти вам не удаётся добиться оправдательного приговора. Тем более что 24 апреля 2023 года Масимова осудили за госизмену на 18 лет, а Болат Назарбаев скончался 13 ноября 2023 года в результате продолжительной болезни.
— Мне трудно судить об этом. Могу только предположить, что кто-то не заинтересован в моём оправдании, так как боится, что вскроется правда. Потом придётся отвечать на неудобные вопросы типа «Кто похитил миллиарды? Куда они делись? Почему не предотвратили их утечку?» и всё в таком духе.
Вы не задумывались, какую сумму компенсации морального и материального вреда стоит затребовать в случае вашего оправдания?
— Нет, не задумывался. Мне бы для начала выйти из колонии, потом бы уж я занялся своей реабилитацией.
20 000 лет отработки долга
Будучи главой пенсионного фонда, куда вы инвестировали его средства?
— Мы инвестировали средства в нефтегазовый сектор и золотодобывающую компанию как в самые перспективные направления. Мы не складывали яйца в одну корзину. Если говорить профессиональным языком, то портфель собственных активов пенсионного фонда на тот момент составляли инвестиции в финансовый сектор в виде депозитов и облигаций банка и квазигоссектора. Все экономисты и финансисты, с которыми я общался, очень удивлялись, почему в отношении меня было возбуждено уголовное дело. Ведь на тот момент никакого ущерба пенсионному фонду не было нанесено, поскольку не пришло время для расчётов. Обвинения были натянуты.
У вас на руках было постановление апелляционной коллегии Алматинского горсуда о незаконном списании банком пяти миллиардов тенге, так почему же вы в кассационном порядке не добились пересмотра приговора специализированного межрайонного суда от 18 апреля 2018 года?
— Кассационная инстанция отказалась пересматривать моё дело, так как сочла, что суды первых двух инстанций не допустили нарушений при его рассмотрении. Мне прислали ответ со стандартной в таких случаях формулировкой: «Ваше уголовное дело было расследовано судом в полном объёме, беспристрастно, на основании собранных доказательств. Ваша вина доказана в полном объёме, оснований для пересмотра приговора нет».
А Генпрокуратура как реагировала на ваши жалобы?
— Генпрокуратура всегда стоит на защите обвинения, поэтому рассчитывать на то, что она сделает исключение для меня, было бы наивно. Когда начался суд в 2018 году, я сразу же написал заявление о применении ко мне пыток и вымогательства со стороны сотрудников следственно-оперативной группы. Они обещали переквалифицировать мою статью и освободить из- под стражи за 150 тысяч долларов. Я поверил им, и моя жена передала им деньги через адвокатов. Однако комитетчики не закрыли моё дело, поэтому я обратился в прокуратуру с заявлением на них. Было возбуждено уголовное дело, проводились очные ставки и другие следственные действия, но в конечном итоге дело в отношении комитетчиков было закрыто за недоказанностью их вины.
На кого конкретно из членов следственно-оперативной группы вы писали заявление?
— На старшего следователя, подполковника органов нацбезопасности Максима Щеглова (фамилия и имя изменены по этическим соображениям — прим. авт.). Он угрожал мне, что если я не признаю вину в полном объёме, то получу 12 лет лишения свободы. Также он обещал закрыть мою супругу Елену. Она верующая, ходит в церковь, поэтому Щеглов грозился привлечь её к уголовной ответственности как сектантку. Кроме того, он принудил дать против меня показания двух свидетелей по делу. Они сами потом рассказали в суде, что в случае отказа следователь грозился сделать их моими подельниками, поэтому они вынуждены были подчиниться ему. Но суд не дал правовой оценки действиям следователя Щеглова, поскольку процесс шёл с обвинительным уклоном.
Сколько длились следствие и суд по вашему делу? Как вели себя ваши коллеги, подчинённые и родные в это время?
— Следствие длилось около года, суд тоже плюс-минус год. Всё это время мои родные и близкие поддерживали меня, как могли, за что я им благодарен. Коллеги по большей части дистанцировались, выжидая, чем всё закончится.
Где сейчас находятся Медетбеков и Бахтов, осуждённые по одному с вами делу?
— Медетбеков отбывает наказание вместе со мной, в Учреждении №57 ДУИС по Алматинской области, а Бахтов уже освободился.
По приговору специализированного суда вы должны возместить государству свыше пяти миллиардов тенге. Сколько денег вы уже выплатили?
— Вообще-то на меня повесили не только материальный ущерб в размере пяти миллиардов тенге, но ещё и пеню за недополученную прибыль в размере одного миллиарда тенге. Так что в общей сложности с меня хотят взыскать свыше шести миллиардов тенге. За все эти годы в солидарном порядке нам удалось погасить около одного миллиарда тенге, в том числе за счёт арестованных активов ТОО «Бузгул Аурум». Чтобы рассчитаться с оставшейся суммой долга, с учётом той зарплаты, что я получаю сейчас в Зареченской колонии, мне понадобиться 20 тысяч лет.
А кем вы работаете в колонии и сколько получаете, если не секрет?
— Я отвечаю за водоснабжение нашего учреждения. В месяц получаю чуть больше 40 тысяч тенге, из них 20 тысяч удерживают в счёт погашения долга.
Вы не подавали в суд ходатайства об условно-досрочном освобождении или замене меры наказания?
— Подавал в 2021 году ходатайство о смягчении наказания по статье 73 УК РК. Просил перевести меня в колонию-поселение, но мне отказали из-за висящего иска о взыскании материального ущерба.
Это при вас произошла некрасивая история с неудачным инвестированием 250 млн тенге ЕНПФ в Международный банк Азербайджана в 2014 году? Этот банк потом обанкротился, а мы, казахстанцы, потеряли свои деньги.
— Эта история не имеет ко мне никакого отношения, так как в то время пенсионные активы ЕНПФ были переданы в управление Нацбанка. А он в тот момент приобретал облигации азербайджанского частного банка в долларах. Затем этот банк был объявлен банкротом в Азербайджане, его председатель арестован. Жена банкира скрылась в Лондоне, её потом поймали, и на всё её имущество наложен арест.
Вы отслеживаете сейчас ситуацию вокруг ЕНПФ? Какие решения нового руководства фонда вы одобряете, а какими недовольны с профессиональной точки зрения?
— Я держу руку на пульсе событий вокруг ЕНПФ и в целом разделяю политику его руководства. Раньше я выступал против объединения частных пенсионных фондов в единый фонд, поскольку считал, что должна быть конкурентная среда в этой сфере. Несколько лет назад я тоже был против снятия гражданами порогового уровня достаточности для решения квартирного вопроса и лечения. Я считаю, что эти деньги нужно отложить на будущее и тратить только по достижении пенсионного возраста.
Достучаться до президента
По словам Ерденаева, его супруга Елена приложила немало усилий в попытке добиться отмены обвинительного приговора от 2018 года. На правах сначала его общественного защитника, а затем адвоката Елена обращалась во все инстанции, но пока что безрезультатно. Мы поговорили с ней, чтобы узнать, с чем связано молчание Астаны.
Почему вам не удаётся добиться освобождения мужа, если есть подтверждающие его невиновность документы?
— Я думаю, это связано с тем, что кое-где остались представители старой гвардии, которые не заинтересованы в оправдании Руслана. Они ставят нам везде препоны. Всё, что мы хотим с мужем, — это чтобы нас услышал президент Токаев. Только тогда можно будет надеяться на справедливый исход нашего дела, а так приходится получать сухие ответы-отписки из разных госорганов.
Как вы думаете, почему именно ваш муж стал объектом уголовного преследования КНБ?
— Мой муж — выходец из простой интеллигентной семьи. Он сам себя сделал, так как у него не было агашки-покровителя. Руслан начинал карьеру с должности рядового специалиста Нацбанка и дорос до председателя правления ЕНПФ. Поэтому, когда в 2016 году комитетчики взялись за него, ему не к кому было обратиться за помощью. Говорят, что в то время Масимов точил зуб на Акишева, вот его подчинённые и взялись всерьёз за моего Руслана. Не забывайте и другой, не менее важный мотив — это рейдерский захват рудника «Бузгул Аурум» в Костанайской области. Ведь он представлял собой настоящую золотую жилу, и люди Болата Назарбаева хотели прибрать её к своим рукам. Они забрали у владельца рудника Кенжебаева землю и лицензию на недропользование. Тот пытался противостоять им, и в итоге комитетчики сфабриковали 70-томное уголовное дело в отношении моего супруга и его подчинённых, а также Кенжебаева и его зама. Мне рассказывали, что следователи три дня ждали разрешения генпрокурора на возбуждение дела, так как не было состава преступления. Потом Масимов надавил на Генпрокуратуру, и дело пошло-поехало.
Руслан говорит, что это вы добились решения специализированного экономического суда о незаконных действиях Asia Credit Bank. Как это у вас получилось, учитывая, что вы были всего лишь общественным защитником?
— Это произошло после того, как в 2018 году я получила лицензию адвоката. Я обратилась в департамент государственных доходов города Алматы с заявлением о возбуждении уголовного дела в отношении сотрудников АО «Asia Credit Bank» по факту присвоения собственных активов ЕНПФ 16 ноября 2016 года. Тогда сотрудники ДГД обратились с письмом в Нацбанк с просьбой провести документальную проверку АО «Asia Credit Bank». И эта проверка установила, что действия АО по списанию пяти миллиардов тенге со счёта владельца рудника Кенжебаева являются неправомерными. На основании заключения специалистов Нацбанка представитель ЕНПФ обратился с иском к АО «Asia Credit Bank» в специализированный экономический суд. Решением этого суда иск пенсионного фонда был удовлетворён, списание денег банком было признано незаконным.
Вы пытались привлечь к уголовной ответственности отдельных комитетчиков за пытки и психологическое давление на своего мужа?
– Пыталась. Я подала в 2017 году заявление в спецпрокуратуру, указав, как Руслана по ночам таскали на допросы и заставляли сознаться в том, чего он не совершал. Даже предоставила копию выписки с журнала учёта сотрудников СИЗО ДКНБ о выводе моего мужа на проведение следственных действий на третьем этаже, где располагался кабинет следователя Щеглова. Однако спецпрокуроры не подтвердили факты пыток и психологического прессинга, поэтому я не стала во второй раз обращаться к ним.
В какие инстанции вы вообще обращались?
— В разные годы я писала в Генпрокуратуру, Верховный суд, Администрацию президента и даже в Женевский комитет ООН против пыток с просьбой пересмотреть дело моего мужа и добиться уголовного наказания для Щеглова, но мне везде отказывали. Наши инстанции ссылались на то, что вина Руслана доказана в полном объёме, а комитет против пыток ООН сослался на то, что его дело относится к частному порядку.
Вы не хотели бы провести сейчас какую-нибудь независимую экспертизу с участием иностранных специалистов, которые бы доказали невиновность Руслана?
— Если бы я точно знала, что эта экспертиза может повлиять на судьбу моего любимого мужа, то я не пожалела бы никаких денег на её проведение. Но где гарантия, что её примут? К тому же, я в 2023 году приостановила свою адвокатскую лицензию, потому что мне накладно платить членские взносы. Я одна сейчас тащу всю семью!
Вы помогаете мужу погашать материальный ущерб по его делу?
— По мере возможностей. У меня была своя квартира, я продала её за 40 млн тенге и погасила часть долга.
Вы на 100 % уверены в невиновности Руслана?
— Конечно же, на 100 %. Руслан инвестировал пять миллиардов тенге, купив облигации «Бузгул Аурума» под 19 % годовых для развития золотодобывающей отрасли. Это была выгодная сделка. Пенсионный фонд перечислил деньги в октябре, а дело возбудили в ноябре. Мой муж не мог даже теоретически навредить кому-либо.
Руслан обмолвился, что вы посадили за мошенничество и подстрекательство к даче взятки двух адвокатов, защищавших его по делу о хищении. Как такое могло произойти?
— Очень просто. Я всегда во всём следовала нормам закона, поэтому не приемлю его нарушение в любом виде. Когда в ходе следствия адвокаты Александр Блок и Гульнара Смагул заставляли меня заплатить 150 тысяч долларов за переквалификацию уголовного дела Руслана, то я поначалу отказывалась. Я же в своё время работала следователем в финполе, поэтому знаю законы. Но они давили на меня и уверяли, что иначе не получится освободить моего мужа, так как за него по полной программе взялись комитетчики. В итоге я сдалась и нашла деньги, заняв их у моего отца и дяди. Что вы думаете? Следователь Щеглов не закрыл дело, и Руслана в итоге посадили на 12 лет. В конечном итоге адвокаты тоже сели в 2020 году — им дали по 11 лет лишения свободы за их преступления.
От редакции
Куда всё-таки делись пять миллиардов тенге Пенсионного фонда, и почему уполномоченные органы не занимаются их возвратом? Эти вопросы мы бы хотели адресовать руководителям правоохранительных ведомств, ведь речь идёт о пропавших народных деньгах.