О главных событиях в странах Центральной Азии, о тенденциях и трендах в нашем еженедельном обзоре
* Загрязнение атмосферы является одной из самых серьезных экологических угроз. Сегодня эта проблема как никогда актуальна в Узбекистане. Развивающаяся тяжелая промышленность, бурное строительство, вырубка деревьев, а также изменение климата и увеличение транспорта, который заправляется к тому же низкокачественным топливом – все это не лучшим образом сказывается на чистоте воздуха, которым мы дышим.
В рейтинге международного сервиса оценки уровня загрязнения воздуха IQAir столица Узбекистана периодически в зимний период выбивается на лидирующие позиции. В начале года Ташкент стал вторым городом в мире с самым грязным воздухом, уступив только Дели и опередив Дакку.
Плохой воздух влечет за собой долгосрочное ухудшение качества жизни, если не начать решать эту проблему прямо сейчас. За счет мер по снижению уровня загрязнения атмосферы страны могут уменьшить бремя болезней, таких как инсульт, рак легких и астму.
Однако решить все эти проблемы в одиночку невозможно. Поэтому в борьбе за чистый воздух Узбекистан использует опыт и поддержку своих зарубежных партнеров. В стране действуют проекты с участием Всемирного банка и других международных финансовых организаций.
Своими наработками в этом вопросе с Узбекистаном и другими странами региона готова делиться и Россия, которая обладает всеми необходимыми компетенциями, уникальными технологиями и квалифицированными специалистами.
* В странах Центральной Азии правоохранительные органы пресекают деятельность религиозных образовательных учреждений, не имеющих необходимых лицензий для работы. «ВЭС 24» попросил прокомментировать данную тему политолога Андраника Ованнисяна.
– Почему в странах Центральной Азии стали появляться нелегальные религиозные организации и к чему приводит радикализация, начинающаяся еще со школы? Почему жители стран ЦА все чаще оказываются связанными с запрещенными организациями?
– В Центральной Азии незаконные религиозные учреждения начали появляться и активно распространять свою радикальную идеологию еще в начале 1990-х годов, когда после приобретения независимости практически во всех странах ЦА сложилась тяжелая социально-экономическая обстановка, высокий уровень безработицы, недостаток контроля и регулирования со стороны правоохранительных органов, отсутствие квалифицированных духовных лидеров и качественного религиозного образования, а также использование внешними силами религии в качестве инструмента для влияния на внутриполитические и региональные процессы в странах ЦА. На протяжении многих лет эти факторы являлись основой для возникновения и функционирования незаконных религиозных организаций, которые пользовались уязвимостью населения стран ЦА.
За последние два десятилетия ситуация заметно изменилась. Наблюдается рост качества жизни в странах Центральной Азии, произошли реформы в системе правоохранительных органов, которые положительно повлияли на качество и эффективность их деятельности, в том числе в противостоянии с незаконными религиозными и иными экстремистскими группировками, появились квалифицированные духовные деятели, которые способствуют повышению религиозной грамотности среди населения, чтобы защитить их от радикальной идеологии. Однако полностью искоренить деятельность радикальных группировок невозможно, и этим будут пользоваться как внутренние, так и внешние силы, заинтересованные в дестабилизации ситуации в ЦА.
* Американцы будут осваивать месторождения редкоземельных металлов республики. Формально выработкой будет заниматься совместное предприятие, фактически же 75% данного проекта будет находиться в руках Вашингтона. «ВЭС 24» размышляет о будущем казахстанской экономики в контексте «мира, основанного на правилах».
Ничего удивительного в том, что казахстанский политический дискурс вступает в жесткое противоречие с реальной экономической практикой нет. Разговоры о «средней державе», особом кочевом пути, цивилизационной общности и ренессансе – это, в сущности, не более чем риторика, которая призвана создать квазиреальность, серьезным образом отличающуюся от реальности реальной, уж извините за тавтологию. Политические концепции, пусть и носящие откровенно завиральный характер, становятся новостными поводами и пищей для аналитиков и псевдоаналитиков, которые заполоняют разбором этих идей информационное пространство, что создает, в свою очередь, иллюзию напряженной и эффективной работы политических институтов. Иначе говоря, выполняют роль дымовой завесы. Новости же, ставшие темой нашей публикации, как правило, проходят тихо и скучно, между тем, именно эти новости и говорят о реальном положении дел на земле.
Итак, между АО «Казгеология» и американской инвестиционной компанией Cove Kaz Capital Group LLC подписано соглашение о создании совместного предприятия (СП). Все бы ничего, строго говоря, ничего плохого в СП как таковых нет. По крайней мере в тем случаях, когда они взаимовыгодны и создаются на паритетных основах. Однако в данном эпизоде, как, впрочем, и во многих других, говорить о взаимной выгоде, конечно, не приходится. Во-первых, казахстанской стороне по условиям договора принадлежат только 25% долей проекта, американцам, соответственно, 75%. Во-вторых, условия сделки настолько непрозрачны, что непонятно, каким образом будет распределяться прибыль. К слову, не очень понятно, на основе какой нормативной базы СП будет работать и вообще, как инвестиционная группа зашла в Казахстан. В-третьих, американское финансирование и западные технологии сужают пространство для маневра. Казахстанская сторона, по большому счету, будет просто наблюдать, как на ее земле идет разработка, переработка (если потребуется), транспортировка, но ее участие в процессах будет ограничено ролью дешевой и неквалифицированной рабочей силы, и ролью наблюдателя, как мы уже сказали. Понятно дело, что кто-то из представителей казахстанской элиты получит свою маржу, но к государственным интересам все это не имеет никакого отношения.
* Директор АНО «Сибирское общество международных исследований», заведующий кафедрой мировой экономики, международных отношений и права Новосибирского государственного университета экономики и управления Денис Борисов рассказал, как Россия и страны ЦА совместно борются с терроризмом, одной из самых серьезных угроз для международной безопасности в XXI веке.
Издание Podrobno.uz передает слова эксперта, считающего, что странам региона, включая Узбекистан, в одиночку не справиться с угрозой терроризма. Денис Борисов отмечает, что необходима координация усилий как между государствами ЦА, так и с Россией, которая традиционно играет ключевую роль в обеспечении региональной безопасности.
Сотрудничество между Россией и странами Центральной Азии в борьбе с терроризмом зародилось в первые годы после распада СССР. Этот период был отмечен ростом неопределенности и увеличением активности экстремистских группировок, стремившихся воспользоваться слабостью вновь образованных государств.
«Россия и страны Центральной Азии уже в первое десятилетие своего самостоятельного существования столкнулись с вызовами терроризма. Распад СССР раскрутил небывалую спираль неопределенности и насилия, которая, в том числе, проявилась в резком росте террористической активности со стороны различных экстремистских организаций», – сказал Денис Борисов.
Яркими примерами стали трагические события в Беслане и Андижане, которые навсегда остались в памяти народов России и Узбекистана.
Для противодействия этим угрозам Россия и страны ЦА сосредоточили свои усилия на создании многосторонних структур сотрудничества, таких как Содружество Независимых Государств (СНГ) и Шанхайская организация сотрудничества (ШОС). На их основе были учреждены специализированные институты, направленные на борьбу с терроризмом – Антитеррористический центр СНГ (АТЦ, создан в 2000 году) и Региональная антитеррористическая структура ШОС (РАТС, 2004 год).
«Сложно переоценить роль СНГ и ШОС в сфере борьбы с терроризмом – эти организации начали развивать проблематику межгосударственного сотрудничества в этой сфере одними из первых в международном сообществе», – подчеркнул эксперт.
Важнейшую роль в координации усилий в борьбе с терроризмом играют многонациональные учения. Борисов напомнил, что АТЦ СНГ с 2001 года провел 19 мероприятий «Антитеррор», а РАТС ШОС с 2005 года каждые два года проводит антитеррористические учения «Мирная миссия».
А в 2023-м в Кыргызстане прошли учения «Евразия – Антитеррор», они впервые проводились в формате взаимодействия двух структур. В этом году на территории Узбекистана на учения «Восток – Антитеррор» также соберутся представители АТЦ СНГ и РАТС ШОС.
Террор и антитеррор – это всегда борьба снаряда и щита, отмечает эксперт. Поэтому цели учений остаются неизменными: это обмен передовыми практиками и отработка методик силового противодействия новым террористическим тактикам. Эксперт также указывает на важность учета современных угроз.
«Беспилотные технологии и ИИ становятся основным инструментом для организации террористических актов, что требует вдумчивого пересмотра имеющихся подходов в противодействии подобным враждебным действиям и, главное, подготовки сотрудников соответствующих структур для отражения такой угрозы в случае ее возникновения. Полагаю, что российский опыт в противодействии атакам БПЛА является одним из самых передовых в современном мире, а формат учений позволяет союзникам РФ с этим опытом ознакомиться из первых рук», – утверждает Борисов.
* В последний месяц лета стартуют сразу несколько масштабных археологических экспедиций, призванных пролить свет на общее культурное наследие народов Центральной Азии и России.
Только единство славянских и тюркских народов приведет к процветанию Евразии. Эту во многом очевидную вещь еще в 19 веке озвучил политический и общественный деятель, интеллектуал и просветитель Исмаил Гаспринский (Исмаил Гаспаралы улы), который одним из первых в мире разработал концепцию идентичности тюрок-мусульман.
И сегодня его наследие и философия во многом продолжает жить и развиваться, в частности, благодаря работе кыргызских и российских ученых-археологов, занятых изучением огромного наследия, оставленного алтайскими народами в разных частях Евразии.
На российском Алтае стартовала Международная этнографическая экспедиция «Большой Алтай: тюркское наследие – 2024». Экспедиция пройдет до 20 августа и охватит Онгудайский, Улаганский и Кош-Агачский районы Республики Алтай. Этнографы, географы, филологи и фольклористы в области алтайской и кыргызской культур будут изучать духовное, материальное и хозяйственное наследие алтайцев в рамках проекта «Тюркский мир Большого Алтая: единство и многообразие в истории и современности».
«Вместе с вами мы подняли интересный пласт исследований, которым долгие десятилетия никто не занимался. Это говорит о том, что наш научно-образовательный центр работает на будущее, ставит перед собой новые задачи, открывает перспективы благодаря нашему сотрудничеству. То, что мы с вами запустили совместные научные проекты, это очень ценно. Важно поддерживать наши традиции и совместную научную работу вне зависимости от обстоятельств. У наших стран общее историческое прошлое, и мы закладываем фундамент для будущего развития», — отметил ректор Алтайского госуниверситета Сергей Бочаров.
По словам ученых, такие экспедиции уникальны. Ведь собрать содружество ученых – представителей разных стран и научных направлений – это важное достижение, которое не так просто осуществить на практике.
«Этот проект имеет не только научно-образовательное, но и социально-политическое значение. Наши исследования доказывают пребывание кыргызов на Алтае в южной части Горно-Алтайска, а также мы находим множество параллелей в культуре и хозяйстве алтайцев и кыргызов. Большой Алтай создает прекрасные условия для совместной работы. Научная общественность – особенно историки и даже искусствоведы – уже признают, что мы делаем большое дело. Есть серьезные открытия, интересные результаты, выводы. Россия является мощной державой благодаря разнообразию культур и народов. Алтайский народ также является неотъемлемой частью этой могучей державы. У нас существуют родственные связи, и мы должны это доказать. Мы, как ученые, создаем основу и условия для укрепления отношений между нашими странами», — рассказал соруководитель проекта, академик НАН Кыргызской Республики, директор Института истории, археологии и этнологии им. Б. Джамгерчинова НАН КР, профессор Абылабек Асанканов.
А уже 18 августа в Чуйской долине Кыргызстана стартует еще одна экспедиция, организованная НОЦ алтаистики и тюркологии «Большой Алтай» АлтГУ.
* Пришло время обсудить статью президента Казахстана Токаева «Ренессанс Центральной Азии: На пути к устойчивому развитию и процветанию». Обратимся и к духу, и к слову публикации. Обратим внимание и на некоторые несообразности в смысловой части.
Касым-Жомарт Токаев — сын писателя, поэтому, по-видимому, его личностное формирование проходило в условиях писательского труда его отца, творческих мук, постоянного поиска удачных метафор и гипербол. Словом, создание текстов для Токаева, судя по всему, вполне органичный процесс, и мы не видим в этом ничего плохого. Другое дело, что написанное им, просто в силу его политического статуса, немедленно превращается в определенную программу или идеологическую концепцию, которую с лупой рассматривают всяко рода эксперты и политологи. Вот и мы рассмотрим.
С самого начала вызывает сомнение слово «ренессанс», имеющее и прямой, и опосредованный смысл. В первом случае речь идет о культурных процессах, происходящих в Европе на рубеже XIII-XVI веков, во втором – о некоем безотносительном возрождении, то есть расцвете в той или иной сфере после долгих лет стагнации или деградации. В любом случае это всегда апелляция к прошлому, к некоему золотому веку, легенда о котором есть практически в каждой культуре. Европейские «возрожденцы» апеллировали к античности, Токаев цитирует Аль-Фараби, выдающегося мыслителя девятого века, имеющего к Казахстану весьма опосредованное отношение – он родился на территории современного Казахстана (а может, Афганистана – историки спорят), но был иранцем по происхождению.
Мы понимаем, что Токаев пытается нащупать почву под ногами и опереться на некий «золотой век» Центральной Азии, если угодно, «центральноазиатскую античность», но сделать это не так просто – президент сам отмечает, что регион долгие столетия становился ареной и кросскультурных взаимодействий, и военных столкновений, и крушений империй. Провести прямую и неразрывную связь от условного Аль-Фараби до современной казахстанской государственности чрезвычайно сложно. Конечно, для многих центральноазаитских историков никаких проблем это не вызывает – древние казахи вырыли Каспийское море, это все понятно, но для серьезного приземления таких оснований мало. Тем более, если смотреть правде в глаза и признать, что Казахстану, как и другим государствам региона, чуть более 30 лет. Советский опыт Токаев в статье не замечает, при том, что он гораздо ближе к настоящему ренессансу, чем сконструированный синтез кочевников и оседлых земледельцев, о которых он не забывает упомянуть. Единственный известный истории синтез кочевников и оседлых племен – это война. Не то чтобы это очень плохо – война действительно часто становилась синтезирующим фактором, хотя в моменте и приносила жертвы, кровь и страдания. Просто нам думается, что президент имел в виду некую эпоху, в которой кочевые племена, побратавшись с оседлыми, начали строить цивилизацию нового типа. Такой опыт действительно был, но не в те времена, к которым обращается казахстанский лидер — тогда кочевники просто вырезали земледельцев, а оставшихся заставляли платить дань. Однако с ходом исторического развития оседлые государства действительно вступили с кочевыми племенами в разного рода отношения, в том числе и достаточно противоречивые, и таки-да, образовалась цивилизация нового типа – уже упомянутый Советский Союз. Но поскольку СССР – эпоха угнетения и эксплуатации (по версии казахстанских учебников истории), то апеллировать опять же приходится к полумифическим временам расцвета уникальной кочевой цивилизации. К слову, действительно уникальной, тут мы не спорим. Другое дело, что создавать на ее шатком основании образы будущего несколько затруднительно.
* Удивительное дело, какую концепцию президента Токаева ни возьми, от каждой за версту несет зеленым сукном с Набережной Альберта, 85. Кто не в курсе, на этой улице имеется одно потрясающее по своему уродству здание. В нем располагается МИ-6. Ничего не утверждая, попробуем здраво прикинуть шансы на создание «оборонного союза Центральной Азии».
Идею с эти союзом, как водится, подкинул Токаев, который в последнее время накинул на себя тогу политического мыслителя. Из-под тоги, правда, явственно торчит рыжий лисий хвост, но это детали. Его очередную концептуальную эпистолу «Ренессанс Центральной Азии: На пути к устойчивому развитию и процветанию» мы подробно разберем чуть позже (на самом деле там много интересного), сегодня коснемся лишь инициативы казахстанского лидера в сфере обороноспособности региона. Процитируем:
«На фоне сохранения сложной военно-политической обстановки по периметру Центральной Азии возникает необходимость кооперации в сфере оборонной политики и безопасности. Особую актуальность приобретает создание региональной архитектуры безопасности, в том числе посредством разработки каталога рисков безопасности для Центральной Азии и мер их предупреждения».
Итак, давайте разбирать эту идею, не сказать, чтобы свежую, но в нынешнем контексте довольно неоднозначную:
— Первое. Оборонные и политические союзы — а оборонный союз, как правило, это высшая степень политического доверия – образовываются тогда, когда есть эффективно работающие экономические, инфраструктурные, социальные и культурные связи. Оборонный союз, таким образом, это вершина интеграционных процессов, их следствие. Нет нужды говорить, что Центральная Азия сегодня, мягко говоря, далека от эффективно работающих собственных интеграционных механизмов в указанных сферах. Более того, существует масса неразрешенных противоречий военно-политического характера (давно на границе Кыргызстана и Таджикистан полыхало?). Мы не говорим уже о действительно колоссальной водной проблематике. Где будет токаевский «оборонный союз», когда страны начнут делить ирригационные потоки? Вопрос непраздный.
— Второе. Центральная Азия, нравится ли это ее государствам или нет, это по-прежнему нищий регион, отягощенный целым комплексом экономических проблем. Оборонный союз, даже в своей протокольной части, дело чрезвычайно затратное: нужно будет содержать целую сеть институтов, входящих в состав управляющего и регулирующего союз центра. Но это мелочи. А вот единые стандарты перевооружения, согласование оборонных доктрин, приведение численности ВС стран региона к означенным договорами союза величинам, техническая синхронизация вооружений и много чего еще – вот это по-настоящему дорого. Кто финансировать будет? Кыргызстан продаст российские ГСМ и вложится? Или Казахстан, население которого погрязло в кредитах и нищете?
— Третье. Центральная Азия находится в сфере интересов как минимум трех геополитических сил, для двух из которых данный регион представляет собой сферу жизненно важных интересов – мы говорим о Западе, России и Китае. Неужели кто-то всерьез думает, что несколько «средних стран», выражаясь вокабуляром Токаева, смогут создать действительно независимый оборонный союз, равноудаленный от Вашингтона, Москвы и Пекина? Это чистой воды химера. Союз, буде он создан, неизбежно окажется под подавляющим влиянием одной из этих сил, либо станет яблоком раздора между ними. Таким образом, «оборонный союз» окажется фикцией чистой воды, поскольку станет лишь инструментом политики влияния внешних игроков.
— Четвертое. Возможно, в качестве такого инструмента этот химерический союз и создается. В преамбуле мы сказали уже про британские уши. Видно их вполне отчетливо. Западники заинтересованы в отрыве региона и от России, и от Китая, так почему бы не подарить центральноазиатам некий квазисоюз, который декоративно будет иметь атрибуты всамделишного союза, но по факту станет инструментом проекции американской и европейской военной силы в регионе.
— Пятое. Страны региона уже находятся в нескольких интеграционных процессах, в том числе и оборонных (ОДКБ). Как архитекторы нового союза будут согласовывать между собой весь этот ворох договоров, меморандумов, пактов и прочих бюллетеней? Некоторые из них уже вступают между собой в противоречие (ОТГ с ОДКБ и ЕАЭС, например), а если на территории региона будет создано еще одно объединение, то оно грозит просто довести ситуацию до абсурда. К слову, не удивимся, что любители рукотворного хаоса с берегов Темзы и Потомака именно этого и хотят. Между тем ОДКБ есть уже сейчас и при всех претензиях к организации сравнительно эффективно справляется с задачами. Организацию необходимо модернизировать – это бесспорно, но не наслаивать на нее чужеродные институты.