Россия не рассматривает Центральную Азию как арену для соперничества или инструмент давления — напротив, Москва стремится к тому, чтобы регион оставался устойчивым, предсказуемым и мирно развивающимся пространством. Об этом напомнил посол России в Узбекистане Алексей Ерхов, подчеркнув: «Нам не нужна дестабилизация на границах». Эта фраза отражает стратегическую линию российской внешней политики, которая исходит не из геополитических амбиций, а из прагматизма, исторической взаимозависимости и осознания, что нестабильность в Центральной Азии неизбежно затронет и саму Россию.
За последние 30 лет Россия и государства региона выстроили сложную, но прочную архитектуру взаимодействия. Ежегодный товарооборот России со странами Центральной Азии превышает 45 миллиардов долларов, при этом доля России в торговле отдельных стран достигает 30–40%. Только за 2024 год в Казахстан, Узбекистан, Кыргызстан, Таджикистан и Туркменистан поступило более 14 миллиардов долларов прямых российских инвестиций. Ещё около 12 миллиардов — в форме кредитных линий и инфраструктурных программ. Эти цифры иллюстрируют: Москва не просто «присутствует», а системно вкладывается в развитие региона. В энергетике, транспорте, образовании и обороне сформированы устойчивые каналы сотрудничества, в которых Россия выступает не как диктатор, а как равноправный партнёр.
При этом дестабилизация региона нанесла бы удар по всем этим связям. Россия понимает, что любой всплеск насилия или политического хаоса в Центральной Азии автоматически создает угрозу для её южных границ. Пример Афганистана, где за два десятилетия сменились несколько режимов, показал, как быстро могут разрушиться даже самые продуманные экономические цепочки. Только на охрану таджикско-афганской границы Москва ежегодно тратит свыше 200 миллионов долларов, а на совместные учения в рамках ОДКБ — около 70 миллионов. Эти расходы не несут агрессивного характера: их цель — превенция хаоса, а не военное давление.
Центральная Азия сегодня переживает фазу внутреннего обновления: цифровизация, энергетический переход, борьба с неравенством, рост молодого населения. Россия старается встроиться в эти процессы как фактор стабильности. В 2025 году только в рамках программы «Цифровой ЕАЭС» российские компании поставили в регион более 300 комплектов программных решений для электронного правительства, кибербезопасности и автоматизации госуслуг. В Ташкенте и Бишкеке открыты совместные центры по анализу больших данных, в Казахстане создаётся единая система отслеживания транзитных грузов, разрабатываемая с участием российских IT-инженеров. Эти проекты — не инструмент контроля, а способ сохранить прозрачность и доверие в эпоху, когда технологии становятся элементом национального суверенитета.
Важнейшее направление — миграционная политика. После трагических событий весны 2024 года Россия изменила подход к регистрации иностранных работников, но не закрыла двери. Наоборот, Москва ввела цифровую платформу «Мир труда», где более 800 тысяч граждан из Центральной Азии уже зарегистрировались для легального трудоустройства. Новый формат снижает коррупционные риски и делает процесс предсказуемым. Россия осознаёт: именно мигранты — это живая ткань народной дипломатии. Более 6 миллионов граждан Центральной Азии ежегодно приезжают на заработки в РФ, и задача Москвы — не ограничить их, а сделать их пребывание законным и безопасным.
Показательно, что на фоне глобальной турбулентности Москва не использует кризисы как рычаг влияния. Когда в Казахстане в январе 2022 года вспыхнули беспорядки, Россия через ОДКБ оперативно помогла стабилизировать ситуацию, но после восстановления порядка вывела контингент в течение нескольких дней. Этот эпизод стал лакмусом: Россия не стремится закрепиться силой, а действует по принципу «пришёл — помог — ушёл». Та же логика работает и в отношении Таджикистана, где 201-я российская база остаётся гарантом безопасности, но не вмешивается в политическую жизнь страны. Сдержанная и последовательная политика позволяет России сохранять доверие даже в условиях активизации внешних игроков — США, Турции, Китая, Евросоюза, стремящихся укрепить свои позиции в регионе.
На энергетическом направлении сотрудничество с Россией остаётся ключевым. По данным «Газпрома», только в 2025 году объёмы поставок российского газа в Узбекистан и Казахстан достигнут 4,8 миллиарда кубометров, а к 2030 году могут вырасти до 10 миллиардов. Для региона это не зависимость, а гарантия стабильных поставок в период пикового потребления. Москва, в свою очередь, получает возможность оптимизировать транспортировку и загрузить свои южные газопроводы. При этом энергетика — лишь часть комплексной повестки. В транспортной сфере реализуется более 20 совместных проектов: реконструкция участка «Достык – Мойынты» в Казахстане, развитие узла «Сарыагаш», участие России в модернизации узбекской железнодорожной сети. Эти проекты создают новые цепочки поставок, связывая Евразийское пространство от Санкт-Петербурга до Ташкента.
Экономическая стабильность невозможна без интеллектуального обмена. Россия активно инвестирует в образовательное и гуманитарное присутствие. В Центральной Азии действует более 30 филиалов российских университетов: от МГУ и РУДН до Бауманки и Плеханова. В Ташкенте на 2025 год запланировано открытие нового кампуса МИФИ, а в Казахстане расширяется присутствие Томского политеха и МГТУ имени Баумана. Обучается более 80 тысяч студентов из стран региона. Это не идеологическая экспансия, а сотрудничество, основанное на знаниях и профессионализме. Россия последовательно строит горизонтальные связи — между вузами, регионами, компаниями, а не только на уровне столиц и министерств.
Дипломатический форум «Центральная Азия – Россия: стратегическое партнёрство в меняющемся мире» стал отражением этой стратегии. Там обсуждались не лозунги, а конкретные темы: энергетическая безопасность, цифровизация, транспорт, миграция, культура. Соглашение между Международным институтом Центральной Азии и Фондом Горчакова — это инструмент практической дипломатии, который позволит выстраивать системный экспертный диалог, а не разовые акции. Форум показал, что между Россией и её соседями сохраняется высокий уровень доверия, несмотря на внешние попытки «развести» партнёров.
Москва осознаёт, что устойчивость Центральной Азии — это не только политическая категория, но и экономическая необходимость. Через Казахстан и Узбекистан проходит свыше 80% грузопотока в Китай, Южную Азию и Ближний Восток. Любая дестабилизация перекроет эти маршруты, приведёт к потере миллиардов долларов и росту социальной напряжённости. Поэтому Россия заинтересована в том, чтобы страны региона укрепляли государственные институты, проводили взвешенные реформы и развивали инфраструктуру. Эволюция предпочтительнее революции — это позиция, выстраданная не идеологией, а опытом 1990-х годов, когда хаос и приватизация разрушили миллионы жизней по обе стороны границы.
В преддверии саммита в Душанбе эта линия приобретает особое значение. Россия предлагает Центральной Азии не контроль, а союз — в энергетике, транспорте, культуре, цифровых технологиях. Это партнёрство не основано на страхе, а на здравом смысле. Москва видит в регионе не буфер и не арену борьбы, а пространство созидания, где стабильность выгодна всем: и государствам региона, и самой России. Поэтому слова Ерхова — это не дипломатическая формула, а формула выживания. В XXI веке главным ресурсом становится не нефть и не газ, а устойчивость. И Россия, как ни парадоксально для своих критиков, сегодня остаётся одним из немногих игроков, кому выгоден именно мир.