ЦЕНТРАЛЬНАЯ АЗИЯ В УСЛОВИЯХ ТУРБУЛЕНТНОСТИ: ПЕРСПЕКТИВЫ РОССИЙСКОЙ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ В РЕГИОНЕ
Как уже неоднократно отмечалось многими экспертами, Центральная Азия в условиях сложной международной политической конъюнктуры становится одним из центров противостояния великих держав. Это создает как возможности для самих республик, так и крайне опасные вызовы для них. Как в этих условиях меняется политика России в регионе? Как сами республики ЦА изменились под давлением внешних факторов? Каковы перспективы политики России в ЦА с учетом изменившихся условий? На эти актуальные вопросы предпринял попытку ответить в своей статье Андрей Грозин. Подробнее — в материале ia-centr.ru.
Меняется ли внешнеполитический подход России к региону?
В течение длительного периода после распада СССР регион ЦА, несмотря на свою стратегическую значимость, занимал второстепенное место среди внешнеполитических приоритетов России. Политика России в регионе носила ситуативный характер.
Поворотным моментом стал запуск проекта Евразийской интеграции и углубление противоречий между Россией и Западом в 2014 году. Данные процессы существенно повысили значимость региона для России. Специальная военная операция послужила поводом для еще большего переосмысления подхода к региону. В настоящий момент Центральная Азия является одним из ключевых стратегических приоритетов России.
Важной положительной особенностью региона ЦА является то, что в отличие от других постсоветских регионов здесь нет стран, где руководство рассматривает противостояние с Россией как основу своей внешней политики. Хотя попытки конструирования таких элит предпринимаются странами Запада в течение последних 30 лет.
Торгово-экономические отношения России и стран ЦА также переживают новый этап развития. В 2023 году товарооборот России и ЦА достиг рекордных 56,2 млрд долл. Более чем половину этой суммы занимает торговля России с Казахстаном (26 млрд долл.) и Узбекистаном (9,9 млрд долл.). Причем товарооборот с Узбекистаном побил новый рекорд.
ЦА в условиях турбулентности
Сами страны региона ЦА при этом сталкиваются с большим внешним давлением. США, ЕС и Великобритания проявляют крайне высокую активность в попытках отдалить страны региона от России и Китая. С одной стороны, подобное повышенное внимание к региону приносит немалые дивиденды республикам, но в то же время им становится все сложнее балансировать между крупными внешними акторами. Давление в ближайшей перспективе будет только нарастать.
В плане внутренней политики 2022 год выдался для региона тяжелым и полным вызовов. Сначала Казахстан столкнулся с тяжелым внутриполитическим кризисом в начале года. Беспорядки наблюдались в ГБАО (Таджикистан) и Каракалпакстане (Узбекистан). Кроме того, в 2022 году выросла угроза межгосударственного конфликта между Таджикистаном и Киргизией из-за пограничного спора. На этом фоне 2023 год прошел намного спокойнее.
Казахстан
Январский кризис в 2022 году продемонстрировал уязвимость системы госуправления Казахстана в критический период. Ситуацию серьезно осложняли финансируемые из-за рубежа неправительственные организации и медиа, которые вели широкую информационную кампанию против действующей власти.
После завершения кризиса К.-Ж. Токаев занялся восстановлением и укреплением системы государственного управления. Бывший президент Н. Назарбаев был лишен всех своих регалий, многие представители старой элиты были либо арестованы, либо отстранены от власти. В Казахстане идет масштабный процесс обновления кадров.
Политическая стабилизация и благоприятные экономические тенденции позволяют нынешнему руководству заниматься трансформацией внешней политики. В связи с этими изменениями для России крайне важно понять вектор развития казахстанской политики по некоторым проблемным аспектам: 1) роль Казахстана в Объединении тюркских государств, которое конкурирует с ЕАЭС; 2) вопрос присутствия объектов НАТО и западных ТНК в республике; 3) позиция Казахстана в отношении антироссийских санкций.
Политика Казахстана пока больше похожа на балансирование "на грани", и пространство для маневра постепенно сужается. Казахстан вскоре может быть вынужден вносить коррективы в свою внешнюю политику, тем самым более четко обозначив основной вектор своего развития.
В силу географического положения и тесных экономических, торговых и транспортных связей РК тесно интегрирована в Евразию, и изменить это состояние объективно невозможно.
Узбекистан
В Узбекистане на фоне активных изменений внешних условий продолжается процесс масштабных внутренних реформ. Приоритетом для республики является сохранение внутренней социально-политической стабильности в данный период.
В случае успеха продвигаемых реформ, с учетом демографических, оборонных и экономических возможностей, Узбекистан претендует на роль регионального лидера.
Республика также демонстрирует положительные экономические показатели. В 2022 году ВВП республики впервые превысил 80 млрд долл. Существенно выросла внешнеторговая активность. Причем более 37 % внешней торговли приходится на товарооборот с Китаем (21,9 %) и Россией (15,8 %).
В то же время в последние два года Узбекистан столкнулся с некоторыми вызовами. В 2022 году в Каракалпакстане произошли беспорядки. При этом произошедшее продемонстрировало, что власти республики обладают достаточными силовыми и экономическими ресурсами для купирования таких вызовов. Зимой 2022–2023 гг. республика столкнулась с энергетическим кризисом. Это подтолкнуло республику в срочном порядке заключить договор о поставках газа с Россией.
Также Узбекистан, будучи самой населенной страной в регионе, сталкивается с социально-экономическими проблемами. До 2030 года население республики может достичь 41 млн человек, что в перспективе создает риски, связанные с ростом безработицы. РУз остается лидером по количеству трудовых мигрантов в России.
В целом Узбекистан представляется наиболее перспективным партнером России в регионе. Однако развитию взаимовыгодного сотрудничества могут препятствовать следующие вызовы: 1) возможное снижение темпов роста экономики и риски, связанные с новыми энергетическими кризисами; 2) рост влияния в Узбекистане иностранных НКО и попытки выращивания прозападных и протурецких элит.
Киргизия
Политическая стабильность в Киргизии пока сохраняется благодаря тандему президента С. Жапарова и председателя ГКНБ К. Ташиева. Экономику республики пока удается удерживать от кризиса за счет доходов от реэкспорта, роста социальных выплат и денежных переводов трудовых мигрантов.
Главным внешнеполитическим вызовом для республики стал пограничный конфликт с Таджикистаном в 2022 году. Процесс разрешения спора еще продолжается и в последнее время ускорился.
Также возможными ограничителями на пути развития республики могут стать процесс религиозной радикализации кыргызской молодежи, ограниченный ресурсный потенциал и энергетический стресс, наблюдаемый в ходе двух последних отопительных сезонов. Продолжает расти и госдолг республики, который достиг 6,2 млрд долл. в 2023 году. Главным кредитором Киргизии остается Китай — 36,7 % госдолга.
При этом ВВП республики продолжает расти. В 2023 году рост ВВП составил 6,2 %. Товарооборот Киргизии и России достиг исторического максимума в 2022 году и превысил 3,4 млрд долл., но по итогам 2023 года сократился до 2,9 млрд долл.
В целом Киргизия остается одной из наиболее зависимых стран ЦА от политического взаимодействия с Россией и экономического — с Китаем. Сотрудничество с Россией и Китаем остается основным фактором развития республики.
Таджикистан
Таджикистану в последние два года также пришлось столкнуться с рядом внутренних и внешних вызовов. Несмотря на очень быстрые темпы роста экономики (в 2023 году ВВП вырос на 8,6 %, достигнув 11,9 млрд долл.), республика продолжает борьбу с социально-экономическими вызовами. Население республики растет быстрее всех в регионе, что создает нагрузку для социальной сферы. До начала СВО в России, по разным данным, находились от 900 тыс. до 1,5 млн трудовых мигрантов из Таджикистана.
Проблемной остается ситуация в ГБАО. Регулярные эксцессы в регионе отражают накопившиеся за долгие годы проблемы, связанные с тяжелым социально-экономическим положением населения. Хоть в 2023 году в регионе было относительно спокойно, говорить о полном разрешении проблем, приведших к беспорядкам, не приходится.
Наиболее актуальной темой остается вопрос транзита власти. В регионе уже есть примеры транзита власти: удачный сценарий в Туркменистане и неудачный в Казахстане. Эти кейсы еще сильнее укрепляют версию о том, что власть в республике перейдет к старшему сыну Э. Рахмона — председателю верхней палаты парламента и по совместительству мэру Душанбе Р. Эмомали.
Среди внешнеполитических вызовов, кроме пограничного спора с Киргизией, выделяется военно-политическое положение в Афганистане. Таджикистан с самого начала занял наиболее жесткую позицию в отношении режима "Талибана" (организация, деятельность которой запрещена в России) в Кабуле. США и их союзники после успешного вывода войск оставили в Афганистане значительные запасы вооружений, что повышает риски в сфере безопасности.
Как и в случае с Киргизией, Таджикистан остается в большей степени зависимым от сотрудничества с Россией, особенно в вопросе обороны. При этом активно развивается и экономическое сотрудничество. Товарооборот между странами превысил 1,7 млрд долл. в 2023 году (рекордный показатель), что делает Россию основным торговым партнером республики.
При сегодняшней крайне опасной международной политической обстановке вполне возможен сценарий, при котором будут использоваться ресурсы террористических организаций для нанесения ущерба конкурентам. Россия и Таджикистан заинтересованы в сотрудничестве в борьбе с этой угрозой. Несмотря на усиление контроля в первую очередь за потоком информации экстремистского характера, произошел крупный террористический акт в Московской области России. Вероятно, стороны в ближайшем будущем сформируют новые механизмы сотрудничества в борьбе с терроризмом.
Туркменистан
Главным событием последних лет в Туркменистане стала передача власти от Г. Бердымухамедова к его сыну С. Бердымухамедову в начале 2022 года. Каких-либо значимых изменений после транзита, особенно во внутренней политике республики, не наблюдалось. Новый президент продолжает курс своего отца. К тому же Г. Бердымухамедов де-факто не отошел от власти. Возглавляемый им Халк Маслахаты имеет крайне широкие полномочия.
Туркменистан остается зависимым от поставок газа в Китай (80 % экспорта газа). При этом в последние несколько лет Туркменистан стремится диверсифицировать направления экспорта. Кроме Китая, газ у Туркменистана покупают Россия и страны ЦА. Ашхабад прикладывает немалые усилия для реализации проекта Трансафганского газопровода (ТАПИ).
Туркменистан также продолжает придерживаться политики нейтралитета и не участвует в международных организациях, где предполагается взятие членами каких-либо обязательств, ограничиваясь статусом наблюдателя в некоторых из них. Хотя Турция предпринимает активные попытки подключить Туркменистан к работе ОТГ.
Возможности внешнего влияния на страну остаются минимальными, так как в республике крайне ограничено функционирование НПО. При этом потенциально дестабилизировать ситуацию могут террористические организации из Афганистана.
Возможные направления действий России для сохранения региональной стабильности
Россия крайне заинтересована в сохранении стабильности в регионе и стремится не допустить, чтобы регион стал очередным пространством для противостояния с западными странами. Для достижения своих целей автор предлагает следующий комплекс мер:
1. определить критерии пределов и условия поддержки стран ЦА;
2. развитие промышленной кооперации, финансового и энергетического сотрудничества с лидерами региона — Казахстаном и Узбекистаном;
3. использование политического влияния для предотвращения антироссийской информационной кампании в странах ЦА, при этом избегая ультимативного подхода;
4. развитие и финансирование пророссийских НПО/НКО и медиа в регионе;
5. укрепление языковой политики в регионе с целью распространения русского языка (наиболее перспективные направления — Казахстан и Киргизия);
6. долгосрочная и системная работа по поддержке лояльных России блогеров, журналистов и СМИ;
7. привлечение молодежи в целом и будущих военных кадров в частности на обучение в вузах России;
8. создание возможностей, при которых страны ЦА могли бы получить реальные, в том числе материальные, выгоды от участия в таких институтах, как ШОС, ЕАЭС, ОДКБ;
9. взаимодействие с Китаем в вопросе сотрудничества со странами ЦА, так как создаваемые западными странами вызовы в регионе во многом направлены против этих двух стран;
10. реализация вышеперечисленных мер исключительно в рамках принципов защиты региональной стабильности и традиционных общепринятых общественных ценностей, что позволит эффективнее защищать как российские интересы, так и интересы народов ЦА.
Российский внешнеполитический курс в отношении ЦА продолжает трансформацию на фоне быстро меняющихся внешних обстоятельств. Международная политическая турбулентность, наступившая с 2022 года, еще больше укрепляет роль региона среди внешнеполитических приоритетов России. При этом на фоне этих изменений сами республики ЦА переживают внутреннюю и внешнюю трансформацию. Практически все страны региона столкнулись с вызовами разных масштабов и сейчас вынуждены корректировать свою политику с учетом полученного опыта. На этом фоне действия России в ближайшей перспективе во многом будут направлены на поддержание стабильности в регионе и недопущение превращения ЦА в очередную зону геополитического противостояния со стратегическими конкурентами.