Внешняя разведка Израиля («Моссад») получит нового руководителя – им станет уроженец Белорусской ССР Роман Гофман. Почему в Израиле его считают героем, какую роль отводит новому главе разведки политическое руководство Израиля – и почему само это назначение несет «Моссаду» мало хорошего?
«Я принял решение назначить генерал-майора Романа Гофмана следующим главой "Моссада"», – говорится в заявлении главы правительства Израиля. По словам Биньямина Нетаньяху, Гофман сопровождал его «в самый трудный период» для Израиля, «проявил мужество, ответственность и редкие профессиональные способности».
На постсоветском пространстве назначение Гофмана на пост главы главной разведслужбы Израиля привлекло особое внимание из-за его происхождения. Дело в том, что Роман Гофман родился в 1976 году в городе Мозырь в Белоруссии, а в Израиль переехал вместе с родителями в 1990-м в 13-летнем возрасте. Несмотря на то что Гофман вырос в семье провинциальных советских интеллигентов, сейчас он верующий иудей и хороший семьянин с тремя дочерями.
В Белоруссии это назначении вызвало понятное возбуждение, правда, преимущественно на бытовом уровне. Однако найти живых родственников нового главы «Моссада» в Мозыре не удалось, поскольку все уехали.
В Израиле будущий генерал начинал обучение в военном интернате в поселении Эли в Самарии, это что-то вроде нашего суворовского училища. Он танкист, вся его быстрая военная карьера связана с бронетанковыми войсками. При этом звание бригадного генерала он получил только в 2019 году, когда возглавил резервную дивизию «Ха-Башан». Но командовал он ей недолго и затем возглавил Национальный центр учений сухопутных войск Израиля. Теперь в Израиле подчеркивают, что у него нет достаточного опыта «генеральства» (в Израиле звание бригадного генерала считается как бы промежуточным и «не совсем генеральским»), то есть руководства крупными воинскими подразделениями и большими коллективами. Хотя это дело наживное.
Для премьера Нетаньяху это знаковое назначение. Роман Гофман сейчас очень популярен и в армии, и в целом в Израиле. Дело в том, что 7 октября 2023 года, в день массового вторжения боевиков ХАМАС, Гофман по собственной инициативе выехал на своей машине из дома в Ашдоде в Сдерот, который уже фактически захватили хамасовцы. В 7 утра он с небольшой группой добровольцев из местной полиции задолго до прибытия армейских подкреплений лично вступил в стрелковый бой, убил двух хамасовцев и получил тяжелое ранение в бедро.
Записанное камерами наружного наблюдения видео этого скоротечного столкновения сегодня очень популярно в Израиле.
Закономерно, что в результате столь показательного свидетельства личной храбрости в критический для страны момент Гофман стал одним из военных героев Израиля. Он сумел понять, что происходит, еще до того, как это дошло до остального генералитета, разведки и политического руководства страны. Для сколько-нибудь серьезной публичной критики он стал неуязвим. Единственное, что ему вспоминают, так это в прямом смысле слова его имя. Большинство такого рода эмигрантов из СССР меняют имена на ивритские, а Роман этого не сделал.
В апреле 2024 года Нетаньяху назначил Гофмана своим военным секретарем (что-то вроде главного военного советника) и наконец присвоил ему звание генерал-майора (алуф). На фоне резкой критики всех государственных, а особенно военных и разведывательных, структур, которая началась в Израиле после провала 7 сентября, Нетаньяху надо было приблизить к себе новых героев.
Попытка переложить ответственность за провал 7 сентября на руководство разведывательных структур привела к конфликту Нетаньяху с главой «Моссада» Давидом Барнеа. Конфликт этот быстро перешел в личный, поскольку Барнеа не нашел ничего лучше, как в ответ на критику начать копать непосредственно под премьер-министра, вмешиваясь в сферу внутренней политики (коррупционные скандалы), к которой «Моссад» как внешняя разведка и вовсе не должен иметь отношения.
Есть основания полагать, что назначение Гофмана на должность главы «Моссада» связано в основном с желанием Нетаньяху не то чтобы уж вовсе поставить разведку под свой личный контроль, но хотя бы избежать политических рисков, связанных с независимостью тех директоров «Моссада», которые ранее назначались по партийно-коалиционному признаку, как Давид Барнеа. Кроме того, назначение Барнеа на пост главы «Моссада» было изначально временным, поскольку проводилось в предвыборный период – таковы правила. Срок работы Барнеа был ограничен пятью годами.
Помимо того, что у Гофмана действительно нет серьезного опыта командования крупными подразделениями (а в «Моссаде» трудится до 2 тысяч человек, точные данные засекречены), у него полностью отсутствует какой-либо опыт разведывательной работы.
Перед назначением в дивизию «Ха-Башан» он несколько месяцев проучился в Колледже национальной безопасности Армии обороны Израиля, но это учебное заведение только по названию имеет отношение к безопасности, это чисто армейский вуз, без обучения в котором невозможно было получить звание бригадного генерала. Так что это просто формальность.
«Моссад» – сложноорганизованная система, в которой надо координировать работу множества ее составных частей, а не только планировать хитроумные операции, что само по себе требует не только специфического опыта, но и особого склада ума. Таких знаний и профессионального опыта у Гофмана нет. Просто для того, чтобы понять, как это все работает, потребуется пара лет. Если работа Гофмана будет ограничена, как у Барнеа, пятью годами, то это неизбежно приведет к сбоям в деятельности разведки, каким бы интеллектом и личной храбростью ни отличался новый назначенец.
Одного только назначения знаковой фигуры на начальствующую должность недостаточно. В какой-то момент с Гофмана спросят: где результаты? Примеров таких неожиданных кадровых решений было достаточно в истории, в том числе и на излете Советского Союза. Ни к чему хорошему это не приводило.
Нетаньяху воспринимает «Моссад» как структуру наступательную. Ему – бывшему спецназовцу – ближе громкие истории с диверсиями и похищениями наподобие операции «Пейджер» в Ливане, нежели последовательная работа по внедрению, вербовке агентуры и добыче классических разведывательных данных.
Это само по себе портит имидж «Моссада», поскольку такие операции звучат громко, но часто воспринимаются в обществе и в мире как не совсем этически корректные. «Сопутствующие потери» среди мирного населения, как, например, в ходе той же истории с ливанскими пейджерами, выглядят некрасиво.
В целом назначение Гофмана – результат политических игр Биньямина Нетаньяху, плохо соотносящийся с реальными задачами разведывательного сообщества страны. Как следствие, мы увидим временное сокращение так называемых «наступательных» операций, и можно даже спрогнозировать падение эффективности «Моссада» вплоть до громких неудач. Не совсем понятно, что будет и с агентурной разведкой, которая традиционно строится на поддержке диаспоры, а в тех странах, где таковой нет – на вербовке национальных меньшинств, мигрантов и незащищенных слоев населения.
Что же касается «белорусского» происхождения нового главы израильской внешней разведки, то вряд ли оно сыграет какую-то положительную роль в отношениях со странами бывшего СССР. Роман Гофман – в чистом виде продукт уже израильского образования и воспитания. Примечательно, что он не говорит по-английски (что, кстати, считается отрицательным фактором для сотрудника «Моссада», поскольку тесная координация этой структуры с США ни для кого не секрет).
С другой стороны, отец-основатель «Моссада» и его первый руководитель Иссер Харель (Израиль Гальперин) тоже был уроженцем Белоруссии – сыном богатого коммерсанта из Витебска. И это, пожалуй, единственное, что их объединяет. В конце концов, именно Иссер Харель прославил израильскую разведку и создал ее современный облик и имидж, в том числе и личным участием, например, в похищении Эйхмана.
В случае с Гофманом пока нет никаких оснований говорить о том, что под его руководством «Моссад» вернет себе былую славу. О результатах деятельности Гофмана всерьез можно будет говорить не ранее, чем года через два. А в случае отставки Нетаньяху Гофман, как его персональный назначенец, свой пост потеряет, а «Моссад» «вернется к истокам», поскольку кадровый состав израильской разведки наверняка воспримет назначение танкиста в штыки, а кто-то – и как личное оскорбление. И «Моссад», скорее всего, ждет тяжелый период.