Осень — пора яблок и время уже традиционных разговоров о судьбе алматинского апорта. Сорт, который едва не исчез, в 2023 году получил официальный географический указатель, который должен помочь его сохранить. Он даёт право называть именно алматинским апортом только те яблоки, что отвечают нескольким требованиям. В том числе обязательный подвой в виде яблони Сиверса. Вот только у самой яблони Сиверса дела не очень хороши. Почему так и можно ли их поправить, журналист наш сайт узнал, отправившись в яблоневые леса.
Только наш лес
Яблоневые леса — это уникальная фишка Казахстана. Как объяснили в Институте ботаники и фитоинтродукции, яблони Сиверса, конечно, растут не только у нас. Как отдельные деревья или максимум группами по 5–10 штук они встречаются и в других странах Центральной Азии. Но именно как лес — только у нас. Растут они на горных склонах от Каратау на юге страны до Тарбагатая на востоке. Но больше всего их в Джунгарском и Заилийском Алатау. В первом больше, потому что дальше от людей. А во втором как раз-таки из-за людей сейчас стало сильно меньше.
В один из яблоневых лесов Заилийского Алатау журналист наш сайт и отправился вместе с казахстанскими и французскими ботаниками. Правда, гендиректор Института ботаники и фитоинтродукции Гульнара Ситпаева просила не называть конкретную локацию. На всякий случай.
Лес, в который мы отправились, — один из резерватов по сохранению яблони Сиверса. Именно этот был создан в 2010 году. Цель его — сберечь генофонд. На 31,9 гектарах резервата запрещено вести любую хозяйственную деятельность, которая могла бы навредить яблоневым деревьям.
Ехать до резервата довольно долго, к лесу ведёт крутой горный серпантин. Так что если кто-то захочет выкопать там себе саженцы яблони Сиверса, то придётся преодолеть непростой путь. Хотя, как сказал один из лесников, охраняющих резерват:
«Кому они нужны? Это же дичка, а тут в округе культурных садов полно. Так что выкапывать, воровать её тут не пытаются. Лишь бы не рубили».
Внешне яблоня Сиверса действительно ничем не выделяется. Яблоня и яблоня. Однако, и это научный факт, от неё произошло множество культурных сортов. Так что она вполне заслуживает звание «мать яблок». Ещё больше убеждаешься в этом, когда видишь рядом деревья и с крупными красными, и мелкими жёлтыми плодами, но всё это яблони Сиверса. Как объяснили учёные, у неё много форм, поэтому стандарты культурных сортов к ней не подойдут. Это у апорта есть конкретный желаемый вес, яркий аромат, карамельный вкус. А у его матери как придётся.
Так же, как нет и единого вида лесов. Даже на тех 31,9 гектарах, где побывал журналист наш сайт, в одном месте это были высокие деревья с сомкнутыми кронами, а чуть выше по склону уже более разреженные. В общем, яблоня Сиверса и уникальная, и очень разная.
Генный уровень
Но про вырубку лесов сказано было не зря. Вырубка под застройку была одной из причин сильного сокращения яблоневых лесов в Заилийском Алатау. Правда, на сколько именно они сократились, сказать сложно. По словам ботаников, 100–120 лет назад никто их площадь не считал. А чтобы посчитать сейчас, для начала нужно понять, сколько из деревьев, которые считаются яблонями Сиверса, являются ими на самом деле.
Как объяснила заведующая лабораторией охраны генофонда и интродукции плодовых растения ИБФ Гаухар Мукан, за последние 100 лет яблоня Сиверса очень сильно деградировала в генетическом плане.
«По данным Советского биологического словаря, эта яблоня существует уже 100 миллионов лет — с середины мелового периода. Такие известные ботаники, как Комаров, Нифантьев и Попов, в 1932 году в Иле-Алатау провели инвентаризацию. То есть прямо посчитали деревья. И тогда их было 170 тысяч, а уже в 1946 — 123 тысячи. Это значит, что с тех времён начала уменьшаться природная популяция яблонь Сиверса».
С 1980 года яблоня Сиверса находится в Красной книге. Этого добился академик Аймак Джангалиев — человек, который посвятил сохранению «матери яблок» 60 лет. Данные именно его исследования на 2007 год приводит Гаухар Мукан: в Иле-Алатау 18 лет назад уже 80 % яблонь Сиверса были подвержены деградации. Сейчас эта цифра может быть больше. Но почему деградировали яблони?
«В 1940-х годах в Казахстане стало активно развиваться культурное садоводство. И прямо в аборигенных, то есть в диких лесах высаживали культурные сорта. В том числе апорт. Леса вырубались под культурные сорта. И это привело к переопылению между дикими и культурными деревьями. А ещё прямо на яблони Сиверса в лесах прививали черенки культурных яблонь. Тогда, в середине ХХ века, считалось, что таким образом можно развить садоводство», рассказывает Гаухар.
Всё это и привело к генетической деградации. То есть посреди диких яблоневых лесов могут быть деревья, которые генетически уже не яблони Сиверса. Внешне это распознать могут, пожалуй, только специалисты. Да и то не на 100 %. Для этого ботаники регулярно ездят в экспедиции, чтобы отобрать генетический материал — яблоневые листья. После анализа, который занимает около месяца, становится понятно, яблоня ли это Сиверса или уже нет.
Хотя по некоторым из деревьев учёные даже на глаз могут понять, что это уже гибрид. Одно из таких встретилось нам и в резервате. Яблоня развесистая, плоды красивые (вкусные ли, неизвестно — рвать в резервате ничего нельзя). Но учёные сразу сказали: гибрид.
Но, к счастью, Аймак Джангалиев ещё в 1940-х годах начал отбирать образцы тех яблонь, к которым культурные сорта не подмешались, и их удалось сохранить в алматинском главном ботаническом саду.
«На участке в шесть гектаров была создана коллекция дикорастущих плодовых растений Казахстана. И большУю часть там занимают сортоклоны яблонь Сиверса. Это формы, которые отобрали как перспективные: по вкусовым качествам, по форме, по биохимическому составу», рассказала гендиректор ИБФ Гульнара Ситпаева.
Сухая статистика
Но вернёмся на склоны Заилийского Алатау. Сейчас яблоня Сиверса не просто занесена в Красную книгу. Как рассказала Гаухар Мукан, с ней нельзя производить вообще никаких манипуляций: ни санитарную обрезку, ни тем более санитарную рубку. Особенно если речь идёт о резерватах. Как сказано выше, там растения вообще трогать нельзя. Но, как констатируют учёные, это создаёт двойственную ситуацию.
С одной стороны, это действительно даёт отличную возможность для защиты деревьев. Но с другой это ведёт к деградации самих лесов. Причём, в отличие от генетической, эту видно невооружённым глазом. Если взглянуть на склон, поросший яблоневым лесом, то в нём чётко видны проплешины из сухих деревьев.
Не ручаемся за точность статистики, но при ближайшем рассмотрении получается примерно одно сухое дерево на четыре-пять живых. Как рассказала Гульнара Ситпаева, это происходит из-за того, что к яблоням запрещено прикасаться — им просто не хватает питательных веществ. При этом деревья могут быть ещё и обвиты хмелем. Для растений он вреден, но убирать его нельзя, и постепенно это может привести к гибели. А умирая, яблоня гибнет не одна.
«Яблоня — это верхушка растительной экосистемы. Рядом с ней растёт дикий абрикос, дикий барбарис, другие кустарники. И если гибнут яблони, яблоневые леса, то разрушается и экосистема», объяснила Гаухар Мукан.
Поэтому учёные и считают, что столь кардинальный запретительный подход нецелесообразен.
«Желательно бы проводить хотя бы санитарную обрезку. А лучше санитарную рубку. Потому что если оставлять сухие деревья, то как тогда заниматься лесовосстановлением?» пожимает плечами учёная.
Но под видом санитарных рубок могут начать рубить и живые деревья. В итоге «мать яблок» оказалась в парадоксальной ситуации.
Несмотря на это, лесовосстановлением учёные всё равно заниматься готовы. С 2024 года на базе ИБФ действует центр по изучению и сохранению яблонь Сиверса. Плюс в институте готовят заявку на программно-целевое финансирование как раз по восстановлению «матери яблок». И они надеются, что заявку эту одобрят.
«Сейчас мы в рамках других проектов и программ занимаемся оценкой состояния яблонь Сиверса, отбираем сортоклоны. А программа, которую мы готовим, направлена на сохранение этого вида», рассказала Гульнара Ситпаева.
Журналист наш сайт поинтересовался у французских ботаников, могли бы они поделиться какими-то идеями в плане сохранения и восстановления яблонь. Куратор ботанических садов Парижа Режис Криснер на это ответил так:
«Есть два метода сохранения яблонь: в горах и в коллекциях ботанических садов. И Казахстан успешно применяет оба. Нам нечему вас научить. Мы можем использовать ваши методы. Но обмен опытом тоже помогает сохранить яблони».
Казахстанские же учёные считают, что леса яблонь Сиверса при правильном подходе можно не только сохранить, но и восстановить. Правда, дело это не быстрое. По оценке Гаухар Мукан, для восстановления более-менее полноценных лесов потребуется около 50 лет.