Содержание:
5 августа начнётся суд над журналистом Данияром Адилбековым. Одно из обвинений в его адрес — ложный донос о коррупционном преступлении на вице-министра энергетики Ерлана Аккенженова. За это Адилбекову грозит до восьми лет лишения свободы. Адвокат журналиста опасается, что процесс могут сделать закрытым. Что известно о деле Данияра на сегодня, в материале наш сайт.
Три заявителя
Гульжан Ергалиева посчитала оскорблениями в свой адрес публикации: «Соловей для Бишимбаева», «Бишимбаевские шавки забились по норам». Там, ссылаясь на источники, Адилбеков утверждал, что Ергалиева брала деньги за обеление репутации Куандыка Бишимбаева, которого осудили за убийство супруги.
Поводом для заявления арабского инвестора Юсуфа Рашеда Альджаудера стала публикация «Арабские сказки». Там говорилось, что Альджаудер незаконно даёт распоряжения и поручения в обход настоящего правления.
По заявлениям Юсуфа Рашеда Альджаудера и Гульжан Ергалиевой журналиста обвиняют в распространении заведомо ложной информации. Это статья 274 УК РК. Максимальное наказание по части 3 этой статьи — лишение свободы на пять лет.
Заявление вице-министра и монополия на рынке переработки нефти
Но отправили в ИВС Адилбекова не за это. Более тяжкую статью ему вменяют из-за публикаций о вице-министре Ерлане Аккенженове. Поводом для заявления чиновника стали материалы под названием: «Кто вы, мистер Аккенженов?», «Грязные нефтедоллары Аккенженова». В публикациях говорилось о связях вице-министра с бывшим зятем Карима Масимова Азаматом Капеновым. Также со ссылкой на одного из нефтетрейдеров Адилбеков описал коррупционную схему, которая якобы работает при распределении нефти в Казахстане. В своих публикациях он просил Минэнерго обратить внимание на эти риски. Нефтетрейдер, который был источником Адилбекова, — Ерлан Саудегеров, который после отправки журналиста в ИВС также был задержан.
За эти публикации Адилбекову вменяют статью о заведомо ложном доносе о коррупционном преступлении. Максимальное наказание по ней — до восьми лет лишения свободы. Интересно, что статью по заявлению Аккенженова меняли несколько раз — на распространение ложной информации, но позже снова вернули обвинение в ложном доносе. Несмотря на юридические формулировки о том, что заведомо ложный донос — это заявление в правоохранительные органы с указанием статей УК РК, в МВД публикации в телеграм-канале посчитали доносом. При этом никакого уголовного преследования в отношении вице-министра из-за публикаций Адилбекова не было. Более того: в Минэнерго провели проверку по постам журналиста. Министр Алмасадам Саткалиев подтвердил имеющиеся коррупционные риски при распределении нефти и даже заявил, что сейчас работает над тем, чтобы оцифровать эти процессы и исключить человеческий фактор. Нефтяная промышленность — это как раз то, что официально курирует Ерлан Аккенженов.
О монополии на рынке переработки нефти в Казахстане позже заявили и в Агентстве по защите и развитию конкуренции, о чём они сообщили в официальном пресс-релизе.
«В рамках анализа выявлены барьеры для входа на рынок переработки в части отсутствия сырья, неравного квотирования поставок нефти при ценовом разбеге между тарифами НПЗ. При переработке нефти для потребителей наблюдается навязывание дополнительных монопольных услуг, отсутствие цифровизации данных при приёме заявок», сообщили в АЗРК.
Опечатки следствия и давление
Интересно и то, что по делу Адилбекова сформировали межведомственную группу, состоящую из сотрудников КНБ, МВД и Департамента полиции Астаны. Правоохранители сначала отрицали создание группы и уверяли, что дело расследует столичный Департамент полиции. Однако признали это после того, как в редакцию наш сайт попал документ о создании этой самой группы. Адвокат недоумевает, почему к такому простому делу понадобилось подключать КНБ. В ответах на запросы наш сайт в КНБ это не объяснили.
Сам Адилбеков считает дело против себя политизированным, что его преследуют те, «лоббирует интересы эксклюзивного покупателя казахстанской нефти Vitol».
Следствие допускало грубые опечатки в документах. К примеру, на одном из заседаний по продлению ареста журналист обнаружил в ходатайстве, что в деле каким-то образом появился труп. Оказалось, что это была ошибка следователя. Однако судья, рассматривая санкцию, принял этот документ.
Адилбеков неоднократно заявлял, что сотрудники КНБ давили на него и принуждали к даче показаний. Об этом он рассказывал в письмах, которые отправлял коллегам через своего адвоката Адильжана Маутканова. По словам журналиста, от него пытались получить сведения, не относящиеся к делу, а касающиеся ряда журналистов и госслужащих. Также он сказал, что кто-то оказывает давление на его беременную супругу, которую пытались уволить с работы.
Адвокат Адильжан Маутканов неоднократно заявлял, что ему не предоставляли материалы дела. Также он рассказывал о нарушениях прав на защиту во время задержания Данияра.
Читайте также: Адвокат журналиста Адилбекова попросил суд «хотя бы немного соблюдать законы РК»
31 июля адвокат передал новое письмо от Данияра Адилбекова, которое он адресовал коллегам. В нём он заявил, что за время нахождения в ИВС «прошёл все круги полицейского беспредела».
В письме он также сообщил, что по его заявлению о давлении на него со стороны сотрудников КНБ всё-таки завели уголовное дело на одного из сотрудника. Эту информацию подтвердил один из адвокатов Адилбекова Касым Дуйсекин. По его словам, Антикор проводит досудебное расследование по статье 415 «Принуждение к даче показаний» в отношении должностных лиц КНБ и МВД. Аналогичное заявление подал и адвокат Ерлан Саудегеров, его тоже приобщили к материалам дела.
«Назначена экспертиза. На сегодня материалами досудебного расследования установлено, что должностное лицо КНБ по фамилии Абишев в отношении Данияра применил физическую силу, психологическое давление, угрозы. А сотрудник КНБ Какора заходил в ИВС, выводил Данияра в отдельное помещение. Предоставлял свой мобильный телефон, хотя это запрещено. Чтобы [Данияр] звонил супруге и говорил, чтобы она просила СМИ не поднимать шум», сказал Касым Дуйсекин.
Журналист также выразил опасения, что суд над ним будет закрытым.
Того, что процесс будет закрытым, опасается и адвокат Адильжан Маутканов. Потому что основные части заседания по продлению ареста также были закрытыми. Журналистам разрешали присутствовать лишь на оглашении решения.
«Все мы знаем, как складывается практика по делам более-менее резонансным, где хотят подключиться журналисты, такие дела закрываются по надуманным основаниям. Мы хотим открытый процесс», заявил Маутканов.
На пресс-конференции адвокат рассказал, что всего в деле девять томов, с которыми защита знакомилась около шести дней. Прокуратура же, получив дело в пятницу, направила его в суд уже в понедельник.
«Я, конечно, могу предположить, что сотрудники прокуратуры очень подкованы. Но я сомневаюсь, что они выходили в субботу и воскресенье, чтобы тщательно изучить дело. В понедельник дело быстро направляется в суд. Только материалы негласных следственных действий — это 500 Гб. Мы сильно сомневаемся, что прокуратура изучала эти материалы», добавил он.
«Я его прощу, если у него хватит мужества извиниться»
На пресс-конференции также присутствовала одна из потерпевших — журналистка Гульжан Ергалиева. Она заявила, что сведения, которые распространил о ней Адилбеков, ложные. Но не выразила желания, чтобы журналист отбывал наказание за решёткой.
«Это решит суд. Зависит от того, какую позицию займёт Адилбеков, будет ли он признаваться, что меня оболгал. Если у него хватит мужества, то с моей стороны уже претензий не будет. (…) Информация была размещена на анонимном канале, и я не знала, кто за этим стоит. Поэтому я обратилась в МВД. Я просила следователя назначить нам очную ставку. Но нам такой возможности не дали. Если бы я лично с ним поговорила, и он на камеру мне сказал бы «Гульжан Хамитовна, извините, я соврал», я бы вообще, может быть, заявление забрала», сказала Гульжан Ергалиева.
Адильжан Маутканов ответил, что у Адилбекова нет документальных подтверждений тому, что он описал в своих постах о ней.
«Он их писал на основании слухов. Он это не отрицает. Мы сами хотели выйти с вами на связь, он этого хотел, чтобы извиниться перед вами. Но нам не дали такой возможности. И вы сами говорили об этом. Сам факт, что нам не дают возможности переговорить с потерпевшими, мы переживаем, что без суда и следствия вынесут приговор за закрытыми дверями. (…) Его действия — это максимум административное правонарушение. Есть статья в Адмкодексе, «Клевета». Но почему-то именно Данияра посчитали опасным преступником и держат его под арестом», сказал Адильжан Маутканов.
Гульжан Ергалиева отметила, что тоже выступает за открытый суд над Данияром Адилбековым.