Наш собеседник Виталий Леонидович Волков является признанным экспертом как в вопросах Центральной Азии, так и Германии. В регионе Виталий Леонидович известен как редактор в программе «Центрально-азиатское окно» русской службы радиостанции «Немецкая Волна», внештатный эксперт газеты «Новая — Казахстан». В 2011 г. получил премию Союза журналистов Казахстана как лучший иностранный журналист, пишущий об актуальных проблемах Центральной Азии. Также заслугой Виталия Волкова является масштабное исследование проблем ниязовской Туркмении, наркотрафика опиатов и нарушения прав русскоязычного населения этой страны.
Сегодня мы поговорим с Виталием Леонидовичем о политике Германии в Центральной Азии, роли Берлина в западной экспансии в ЦА и на Украине, а также деградации некогда мощной страны. Что, впрочем, пока что не мешает ей вести вместе со своими союзниками гегемонистский курс.
— Виталий Леонидович, наряду с США Европейский Союз также разработал стратегию экспансии в Центральной Азии. Какова в этом процессе роль Германии?
— Насколько известно от инсайдеров и по докладам аналитических центров в ФРГ, в распределении ролей в ЕС по ЦА Германия в первую очередь должна «заняться» Казахстаном. Этому должны способствовать и связи на торгово-промышленном уровне, которые были раньше наработаны с использованием так называемых «русских немцев» — общины в Германии, которая образована из поздних переселенцев из Казахстана, этнических немцев.
— ЕС в регионе нужны нефть, газ, уран, редкоземельные материалы. Могут ли они вложиться в транскаспийский транзитный маршрут, а также в НПО?
Главный акцент — это редкоземельные металлы Казахстана. И, конечно, углеводороды, необходимые Германии и Европе на время перехода к «зелёной энергетике». Но в «перспективных» рискованных инвестициях в сложные проекты немцы традиционно были медлительнее других, они осторожны, а сейчас и свободных денег стало намного меньше, с трудом наскребают на субсидирование современных производств в самой Германии.
— Когда речь заходит об экономических интересах, «мораль» отступает на второй план. Насколько для немцев принципиально соблюдение регионом антироссийских санкций?
— Соблюдение санкций против РФ не то что самой ФРГ, но и странами ЦА и Кавказа для Берлина абсолютно принципиально, хотя немцы не в первых рядах тех инспекционных комиссий, которые одна за другой приезжают в ЦА. Но по Армении и по ЦА их дипломаты все время об этом напоминают.
— Насколько Берлин следует в фарватере политики Брюсселя? Играет ли Германия свою игру?
Для Берлина (тут есть консенсус между «светофором» и оппозицией из ХДС/ХСС) один из самых принципиальных стратегических вопросов — это «единство ЕС». Особенно после Брекзита. Это не означает, что политики ФРГ не отстаивают жёстко интересы своих групп в Брюсселе — это видно по различным «нет», которые немцы там выставляли, причём в одиночку, против всех. Но это касалось вопросов, «внутренних для ЕС», но на внешнем контуре самое страшное для Берлина — это потерять «европейское единство».
— Как Германия видит отношения с Россией и Китаем в целом и в регионе Центральной Азии?
— С Китаем элиты в ФРГ резко расходиться не хотят, хотя давление извне, из США и от «немецких и европейских атлантистов», сейчас очень сильное. Зелёные сильно давят, у них есть рычаг — «права человека». Но промышленники против резких шагов, хотя и так ряд шагов, которые в Пекине отметили как недружественные, был сделан. Для промышленников давление на Китай интересно для достижения ясной цели: ограничить выход китайского автопрома и химпрома на рынки, давя на то, что государство слишком помогает китайскому бизнесу, и ломает «честный рынок». Формула такая: экономическая зависимость от Китая должна быть снижена, чтобы «если что», не вышло как с российским газом — как дошло до конфликта, оказалось, что без него очень плохо. Проводится аудит, где Китай критически незаменим (кстати, помимо редкоземов, это, например, фармацевтика), и пишутся планы, как потихоньку, за счёт Африки, ЦА, Индии эту зависимость снизить поскорее.
С Россией проще. Берлин твёрдо решил, что даже с огромными потерями и отказом от «социального государства» времён классической благополучной ФРГ Россия будет «отрезанным ломтем», «неевропой».
— Какие меры Германия может поддержать по Украине и до какой степени противостояния дойти?
— По Украине Берлин — один из главных игроков «за Зе». Немцы делали большие ставки на украинском «сукне» ещё до Майдана и на майдане. Берлин не отказался от формулы «Россия должна понести поражение». Но Шольц, опытный парень и не тупица, не желает, чтобы его сделали потом виновником начала Третьей мировой. Он готов многое дать Киеву, и многое даёт, но схема такая: он даёт после того, как похожее вооружение дают другие. С «Леопардами» его обманули американцы, с «Таурусами» он пока держится. У немцев серьёзные интересы к месторождениям лития и других критически важных материалов на Украине, но, помимо этого, в Берлине есть консенсус в отношении того, что Путина быть не должно, Россия должна быть наказана и осуждена международным судом. Это очень важный момент, и немцы над этим работают, опираясь на сильную юридическую формальную школу. И одновременно из Берлина растёт сеть неправительственных структур, направленных на «гражданское противодействие» власти в РФ внутри РФ и совершенно конкретно на «деимпериализацию и деколонизацию» России. Эту сеть финансируют немецкие фонды. И сейчас, когда у Зе дела не очень (это оценка в Берлине), а впереди приход Трампа в США и непредсказуемая политика главного союзника, эта линия только усиливается.
При этом общество и армия сейчас к прямому военному противостоянию с РФ морально не готовы и этого не хотят. Но в правящих кругах есть сильное лобби «за войну». Точнее, за то, чтобы как можно быстрее сделать немецкое общество и армию готовыми к войне с РФ.
— Так ли едина немецкая политическая система? Вы говорили о деградационных процессах, которые выгодны России. О чем речь?
— Деградация Германии очевидна — бюрократическая система стала напоминать самые худшие примеры «советского застоя», но без компенсационных механизмов «горизонтальных неформальных связей»; транспорт, почта, интернет работают ужасно (и это оценки экспертов в самой Германии), социальная система и мелкий бизнес (булочные, кофейни, небольшие пивные, спортивные клубы) пропустили два нокдауна — жуткие карантинные пандемийные меры и резкое повышение цен на энергоносители. Отдельный нокдаун или нокаут — это миграционный кризис. Общество фрагментируется, улицами городов и городков овладели «субкультуры», немцы далеко не везде чувствуют себя «дома», есть серьёзные проблемы между крупными криминальными группировками, преступность растёт быстрее, чем показывает статистика, СМИ врут так, как в советские времена «нам не снилось», а Политикум в Берлине вообще не хочет и не готов воспринимать реальность.
Германия как большая система становится уязвимой изнутри, вплоть до потери управляемости из федерального центра. И, если исходить из того, что Берлин сейчас — это враг РФ, который стремится ее развалить и уничтожить, то его уязвимость, если ее использовать — это фактор влияния.