В ночной станции скорой помощи Костаная никогда не бывает спокойно. Сюда привозят людей, которым срочно нужна помощь, горят мигалки реанимационных машин, пациенты напуганы и растеряны, а медработники, напротив, собраны и спокойны. Но у них своя боль, открывающаяся каждую зиму. Как только приходят холода, работать становится невозможно — в помещениях станции холодно настолько, что перемерзают даже лекарства, которые приходится согревать руками, а машины скорой постоянно работают на холостом ходу, чтобы медики могли греться хотя бы в них. Впрочем, это приводит к быстрым поломкам и вся эта боль повторяется по кругу. О том, как костанайские медики спасают жизни в суровых условиях, рассказывает наш сайт.
И. о. главного врача КГП «Костанайская областная станция скорой неотложной медицинской помощи» Олег Мелешенко уверяет, что переморозки ампул в эту зиму не фиксировали, а с конца года ожидают 50 новых машин на бензине. Но пока парк держится на старых машинах, моторы не глушат месяцами, потому что тёплых боксов нет. Скорая продолжает ездить на последнем издыхании.
Машины ломаются так часто, что ремонты стали частью рабочего графика. Старое здание станции на улице Победы не оборудовано и не оснащено гаражами.
Люди перерабатывают, рискуют на опасных вызовах и при этом боятся говорить открыто, потому что каждое неверное слово может стоить работы. Несколько фельдшеров согласились поговорить с нами анонимно. Они рассказали, как им приходится греться в салонах машин, которые никогда не глушат мотор, и размораживать обледеневшие лекарства.
Олег Мелешенко возглавил станцию 16 января 2025 года. Он сразу очертил границы ответственности.
«Я исполняю обязанности с 16 января текущего года. С этого периода могу ответить на любой вопрос, который касается станции скорой помощи. Фактов переморозки ампул, жидких растворов вообще не было за этот период. Нужно будет посмотреть, когда там это было. То есть, если это уволенные сотрудники, может быть, это было ещё в 2020–2023 годах. Фактически на станцию скорой помощи последний раз заходили новые машины в 2020 году. Это партия китайских JAC. С того времени обновления парка вообще не было. Первое, что я поставил себе целью и чего я добился, это обновление парка».
Из-за отсутствия тёплых боксов машины с октября по март работают на холостом ходу.
«Исторически так сложилось, что здание не приспособленное. Гаражных мест для хранения вообще нет: четыре машины могут заехать, и пятая — ремонтный бокс. Поэтому с октября по март мы двигатели не глушим, чтобы машины не замерзали»,добавил врач.
Опасность для здоровья фельдшеров поджидает не только на улице и в холодных машинах, но и на самих вызовах. Переломы, драки и угрозы давно стали привычным явлением. И за всё это они получают копейки. Зарплаты не растут и не похоже, что начнут в ближайшее время.
«Мы часто уезжаем не в больницу, а в конфликт. И в этот момент ты думаешь не о протоколе, а как бы уцелеть. Люди выходят из смены вымотанными и идут во вторую: отогреть чемодан с препаратами, разморозить ампулы, привести себя в чувство»,говорит фельдшер с пятилетним стажем.
С парком машин на станции тоже не всё просто. Как мы уже говорили, последнее обновление было в 2020 году: китайские JAC и несколько «корейцев».
«В количестве 50 единиц у нас в конце октября — начале ноября должны поступить. Все JAC. На бензине, потому что в нашем регионе использовать дизельный транспорт не имеет смысла: дизель дороже и перемерзает. Средний срок жизни машины на скорой — не более пяти лет. Раньше по приказу было семь лет до списания, сейчас сократили»,объяснил Мелешенко.
Водители утверждают, что им приходилось скидываться на мелкие ремонты машин, потому что иначе она на смену не выйдет. Мелешенко отвечает, что станция закупает расходники и агрегаты централизованно и доплачивает водителям отдельно именно за ремонтные часы.
«Запчасти, жидкости, ключи — весь расходный материал закупает станция. Никто с водителя ни за лампочку, ни за поворотник, ни за двигатель денег не брал и не возьмёт. Плата производится водителю чисто за ремонт»,добавил Мелешенко.
По его словам, система такая: за каждой машиной закреплено четыре водителя, и если есть поломка, они выходят вместе. Конфликтные истории, когда кто-то уезжал на частное СТО и платил из своего кармана, он трактует как личное решение.
За полгода, говорит он, пять двигателей уже поменяли. При этом раньше область зачем-то закупала в качестве машин скорой помощи устаревшие физически и морально «буханки». Впрочем, в некоторые места области доползти могут только они.
«Купить на станцию скорой помощи „буханки“ нецелесообразно в сегодняшних реалиях. Они закуплены не станцией, а областью — целенаправленно для районных больниц и ФАПов. Зимой в сёла доехать трудно, альтернативы мало: „Соболь“ дороже и ломающийся. На базе Т-2 только разрабатывают полноприводную модель реанимобиля»,
объясняет он.
Дальше по плану — получить 50 новых машин к концу года, а на линию они выйдут в январе-феврале, после постановки на учёт и страховки.
«Я думаю, что к январю все эти моменты уже будут закрыты. Практически на сегодняшний момент вопрос решён, и сотрудники об этом знают»,добавил руководитель.
Но даже если новые машины придут вовремя, системные дыры остаются. Без тёплых боксов техника и дальше будет мёрзнуть и изнашиваться. Без понятных правил оплаты переработок люди и дальше будут выбирать между сменой и подработкой. Без защиты на выездах фельдшер останется один на один с риском для жизни.
«Я был на заводе „Сарыарка автопром“. Они ещё только разрабатывают реанимобиль на базе полноприводного пикапа. Он должен быть очень проходимым, но этой машины ещё нет. Нельзя просто взять у них ценовое предложение и закупить их, но работы в этом направлении ведутся»,
добавил Олег Мелешенко.
При этом он отметил, что районной скорой помощи не нужен большой полноценный реанимобиль, ведь главная задача медиков — доехать до пациента, а потом эвакуировать его до больницы.
Медики надеются, что за новыми машинами придут и перемены: тёплые боксы, достойные зарплаты и безопасность на вызовах.