12 декабря 1942 года на прорыв Сталинградского «котла», куда попала 6-я немецкая армия Паулюса, двинулась группа армий «Дон» под командованием фельдмаршала Манштейна. Командующий Сталинградским фронтом генерал-полковник Еременко позвонил Сталину и доложил о создавшемся положении.
Сталин ответил жестко: «Вы будете держаться. Мы собираем для вас резервы». Держаться против немцев до подхода резервов предстояло 51-й армии и ее 4 кавалерийскому корпусу. На нее наступали три немецкие танковые дивизии, усиленные мотопехотными полками. В составе 4 кавкорпуса сражалась и 61-я кавалерийская дивизия из Таджикской ССР.
Мифам вопреки
Под Сталинград 61-я кавдивизия прибыла из Таджикистана в октябре 1942 года. Сформированная за год до этого в Сталинабаде (нынешнем Душанбе), Кулябе и Курган-Тюбе из жителей Памира, Куляба, Гарма, Гиссара и Хатлона, она состояла не только из молодых добровольцев и призывников. Там были еще солдаты и офицеры запаса, у которых был ценный опыт борьбы с басмачеством. В дивизии царил самый настоящий интернационал: русские, таджики, памирцы, узбеки, татары. Командиром дивизии в январе 1942 года стал полковник Анатолий Ставенков. Опыт взаимодействия с коренными народами Средней Азии у него был — до назначения в 61-ю, Ставенков командовал таджикской 20-й Горно-кавалерийской дивизии, отличившейся в битве за Москву.
По воспоминаниям очевидцев, боевая подготовка длилась по 15-16 часов в сутки, плюс по 3-4 часа на уход за лошадьми. Отправки на фронт все ждали каждую минуту, но приказа все не было. Вместо него командование спускало еще более сложные планы занятий. Молодые солдаты рвалась в бой, а их старшие товарищи говорили: «Не спешите — немцев на вас еще хватит. В Берлин без вас точно не войдут».
А обстановка на фронте, между тем, была все напряженнее. Несмотря на разгром немцев под Москвой, они рвались к Волге, где 17 июля 1942 года началась легендарная Сталинградская битва…
Наконец в августе 1942 года под Сталинабадом прошли учения. Бойцы отрабатывали тему «Наступление усиленной кавалерийской дивизии на направлении главного удара кавалерийского корпуса». После учений стало понятно: несмотря на недокомплект в людском (350 человек) и конском (до 500 лошадей) составе, 61-я дивизия имеет высокую выучку и, что немаловажно, успешно взаимодействует с другими родами войск.
И здесь необходимо развеять перестроечный миф о том, будто кавалерию в Великую Отечественную заставляли бросаться с шашками против танков. Первоначально этот миф был запущен в оборот министром пропаганды Третьего рейха Йозефом Геббельсом в отношении польской кавалерии, когда та отражала германскую агрессию в Польше. Уже потом этот миф стали использовать и в отношении красных кавалеристов.
Между тем, в «Полевом уставе РККА» 1939 года была статья 28, которую надо привести полностью:
«Конница обладает высокой подвижностью, мощным огнем и большой ударной силой. Она способна к самостоятельному ведению всех видов боя. Ее не следует, однако, применять против укрепленных позиций противника.
Конница совместно с танками и авиацией используется во взаимодействии с другими родами войск и для решения самостоятельных задач в оперативной связи с ними.
Быстрый маневр, мощный огонь и стремительная атака являются основой действий конницы в бою. Атака в конном строю должна предприниматься каждый раз, когда противник не готов к организованному огневому сопротивлению и когда система его огня расстроена. Атаки конных частей во всех случаях должны быть поддержаны мощным огнем артиллерии и пулеметов, а также действиями танков и авиации. Однако сила современного огня часто потребует от конницы ведения боя в пешем строю. Конница должна быть поэтому готова к ведению пехотного боя.
Большой угрозой для конницы является авиация противника».
То есть, большую часть боевых действий конница воевала исключительно в пешем строю. Ну а что касается «с шашками на танки», то любой командир, отдай он такой приказ, следом пошел бы под трибунал, а оттуда — прямиком к стенке. И командиры это знали. На той стороне фронта — у немцев — с кавалерией все обстояло точно так же…
Но вернемся к 61-й кавдивизии. В конце сентября 1942 года поступил долгожданный приказ: «На фронт!». Дивизия добралась до мест дислокации 51-й армии за 20 суток, и 300-километровым скрытым маршем переправилась на левый берег Волги. Шли преимущественно ночью, чтобы избежать воздушных налетов и не быть замеченными вражескими самолетами-разведчиками. А потом — снова дни боевой подготовки. Как писали тогда в документах: «вплоть до особого распоряжения». Потому что в городских боях кавалерия была практически бесполезной. Это напрочь разрушает еще один миф — о том, будто в Красной Армии не жалели солдат.
Долгожданное «особое распоряжение» поступило 19 ноября — когда Красная Армия перешла под Сталинградом в наступление. В ночь на 20 ноября 1942 года 4 кавалерийский корпус 51-й армии, а с ним — и 61-я кавдивизия — пошел на прорыв.
Свой маневр
Тогда же 61-й кавалерийской дивизии выпала одна из самых тяжелых задач: после прорыва линии фронта повернуть на юг и занять оборону на внешнем фронте окружения. Воюя на направлениях Абганерово, Уманцево, Котельниково, Аксай, дивизия обеспечила наступление армий Сталинградского фронта.
Публицисты пишут:
«О мужестве таджикских кавалеристов свидетельствуют боевые донесения и наградные листы. Так, адъютант командира 291-го кавалерийского полка Бахром Суяров, ворвавшись в Уманцево, зарубил 12 румын, а троих взял в плен. В этих же боях отличились и его однополчане: житель Сталинабада В. Ф. Петров (впоследствии член-корреспондент АН Таджикской ССР), исфаринец Р. Аноров, Бакир Давлятов из Регара (впоследствии Герой Советского Союза), Закир Мусин из Куляба, Махмад Нуров из Пархара. В бою за Уманцево было взято в плен более сотни солдат и офицеров противника. Между тем здесь, в бою за Уманцево, дивизия понесла большие потери. Многие бойцы и командиры были захоронены там же, в братской могиле. А ныне там возвышается обелиск воинам-таджикистанцам, павшим в бою 24 ноября 1942 года».
…Как уже было сказано в начале, 12 декабря 1942 года фельдмаршал Манштейн пошел в наступление. На 51-ю армию пришлось одно из основных направлений удара немцев. Под самый сильный удар попали позиции 4 кавкорпуса. К сожалению, немецкому командованию было известно, что корпус ранее потерял 60 % личного состава и сильно истощен. В ночь с 14 на 15 декабря в соответствии с приказом 61-я дивизия отошла из Котельниково на рубеж северного берега реки Аксай, где и развернулись потом тяжелые бои. Немецкий танковый генерал Раус серьезно оценивал угрозу со стороны 61-й кавалерийской дивизии. Он писал в своих мемуарах:
«Также невозможно игнорировать 61-ю кавалерийскую дивизию 4-го кавалерийского корпуса, сосредоточенную в районе реки Аксай. По нашей оценке, эта спешенная дивизия усилена 14 танками».
Конкретно на позиции 61-й дивизии наступала 6-я немецкая танковая дивизия. Ее переформировали и полностью укомплектовали во Франции. Наступление врага шло волнами. Однако кавалеристы из Советского Таджикистана, начиная с 17 декабря, перешли к подвижной обороне. Именно она помогла им героически держать свои позиции до 19 декабря 1942 года. Пока не подошли обещанные Верховным Главнокомандующим резервы. Это была 2-я гвардейская армия, которой командовал будущий сталинский маршал, а тогда — генерал-лейтенант Родион Малиновский. После подхода резервов Манштейна удалось отбросить еще дальше от Сталинграда. Ни одна из его попыток прорваться к Паулюсу не удалась. Ну а дальнейшее известно: капитуляция армии Паулюса стала, по единодушному мнению историков, коренным переломом в Великой Отечественной. Немалая заслуга в этом — и кавалеристов 61-й Таджикской дивизии.
После перехода наших войск на котельниковском направлении в контрнаступление, 61-ю дивизию ввывели в резерв фронта. В апреле следующего 1943 года войска дивизии передали 7 гвардейскому кавалерийскому корпусу. В его рядах бойцы из Таджикистана освобождали Белоруссию, а потом брали Бранденбург и Восточную Померанию. Войну они закончили в Берлине…