В одной из стратегических промышленных отраслей ЕАЭС – нефтегазовом машиностроении – уровень комплексного импортозамещения пока не способствует ослаблению зависимости от ввоза данной продукции из дальнего зарубежья. В связи с этим ЕЭК рекомендует кооперацию в этой отрасли и утвердила реестр предприятий стран Союза, заинтересованных в кооперации. Пока только заинтересованных?
Речь идет о рекомендации коллегии ЕЭК «О развитии кооперационного сотрудничества в сфере производства нефтегазового оборудования в государствах-членах Евразийского экономического союза». Документ рекомендует странам ЕАЭС развивать производство нефтегазового оборудования «с учетом потребностей в нем государств-членов, обмениваться опытом по разработке и производству востребованного нефтегазового оборудования». А также «учитывать возможность применения механизма оказания финансового содействия в рамках Союза» применительно к данной отрасли.
К настоящему времени, по имеющейся информации, доля «дальнего» импорта в нефтегазовом машиностроении в регионе Союза превышает половину. В том числе по компонентам такого оборудования (включая запчасти и комплектующие) – более 60%. Нишу, освободившуюся ввиду весомого (от 50 до 75%) прекращения означенных поставок с середины 2010-х – начала 2020-х из стран Запада в РФ и Белоруссию, ускоренно заполняют поставщики из дружественных стран Восточной, Юго-Восточной, Южной Азии, а также из Турции и ряда стран Ближнего Востока, поскольку эта продукция, как правило, дешевле западной и, соответственно, пока обходится дешевле в сравнении с евросоюзовскими аналогами.
В Казахстане до настоящего времени преобладает западное и другое зарубежное оборудование в этой сфере: по данным профильного казахстанского портала, в конце 2023 г. «процентное соотношение отечественных товаров на местном рынке нефтегазового машиностроения составляет всего лишь 9,4%». К началу 2025-го этот показатель оценивался в 10,5-12%.
О проблемной ситуации в РФ в данной сфере свидетельствует и то, что, по данным Минпромторга РФ, уровень технологической независимости нефтегазового машиностроения к концу 2025 г. увеличится до 80% против 70% в 2024 г. Но реальный уровень данного показателя пока в диапазоне 62-65%, как отмечалось в ходе недавних форумов по данной проблематике.
В текущем году в данной отрасли вводятся в действие стендовый комплекс для испытаний компрессорных агрегатов в Зеленодольске (Татарстан) и новая производственная линия Краснодарского завода промышленных минералов. Но эти проекты не связаны с кооперацией в рамках ЕАЭС.
Если поподробнее, то, по оценке эксперта Финансового университета при правительстве РФ Игоря Юшкова, многие объекты нефтепереработки удалось «в последние годы модернизировать, хотя большинство – за счет западного оборудования» (реэкспортируемого через дружественные или нейтральные страны. – Ред.). То есть не за счет кооперации в ЕАЭС. В то же время «катализаторами для такого оборудования, которые вообще не производились в России, теперь страна сама себя полностью обеспечивает».
Между тем, по данным эксперта, в РФ «большие проблемы с производством морских газовозов. Из-за этого первая очередь проекта «Арктик СПГ 2» (приарктический Гыданский полуостров. – Ред.) запущенная в декабре 2022-го, до сих пор ни одну партию СПГ не отгрузила».
Косвенно подтвердил эту проблему и генеральный директор ПАО «Совкомфлот» Игорь Тонковидов: «В портфеле заказов у нас 15 судов: это газовозы арктического класса». Контракты на строительство 15 арктических судов-газовозов ледового класса Arc7, предназначенных для вывоза с «Арктик СПГ 2», были заключены в декабре 2019 года – июле 2020 года. Изначально окончание строительства головного танкера «Алексей Косыгин» ожидалось еще в первом квартале 2023 года. Но строительство всех этих судов «значительно задержалось, основные тому причины – ограничения и санкции, задержка в поставках комплектующих. Строительство тем не менее идет».
Плюс к тому комплекс «Звезда» (Приморский край) ведет для «Совкомфлота» строительство трех танкеров для газохимической продукции.
Тем временем ряд белорусских предприятий сотрудничают с российскими в означенной отрасли. Скажем, «АкваМашТрейдинг» (Минск) является официальным представителем в Белоруссии ОАО «Нефтемаш»- САПКОН г. Саратов, АО «Газстройдеталь» г. Тула, ООО завод «Газпроммаш» г. Саратов. В свою очередь, «БелБурСнаб» (Минск) – официальный представитель в республике более значительного числа российских партнеров: ООО «Испытатель-Геолог» (РФ, Тверь), СП ЗАО «Удол» (Ижевск), ОАО Феодосийский механический завод (Феодосия), ОАО «АРЗИЛ» (г. Георгиевск), ООО «Миасская машиностроительная компания». Минский ФРИДМАШ поставляет продукцию и представляет услуги нефтегазового сервиса примерно 10 российским предприятиям данной отрасли. Имеются и другие примеры аналогичного российско-белорусского сотрудничества.
Но, похоже, эти и смежные примеры связаны не столько с кооперацией в производстве и использовании отраслевого оборудования, сколько с его взаимными поставками, так как упомянутые белорусские предприятия не указаны в перечне ЕЭК предприятий, заинтересованных в кооперации по нефтегазомашиностроению. Здесь значатся с белорусской стороны лишь ОАО «Сейсмотехника» (Гомель), Мозырьский нефтеперерабатывающий завод, ОАО «Нафтан» (Новополоцк), РУП «Белоруснефть» (Гомель). Причем в реестре реализованных и разрабатываемых союзных программ сфера нефтегазомашиностроения не обозначена: косвенное отношение к этой сфере имеет лишь готовящаяся программа «Разработка современных технологий геологического изучения, рационального и экологически безопасного использования ресурсов недр России и Белоруссии».
Втрое больше в том перечне казахстанских предприятий (при этом до 80% перечня – предприятия РФ). По имеющейся информации, до 20 казахстанских предприятий сотрудничают с российскими партнерами в сфере нефтегазомашиностроения. Скажем, Петропавловский завод тяжелого машиностроения – флагман данной отрасли в Казахстане взаимодействует с ПАО «Сургутнефтегаз», тюменскими ООО «Газтрубсервис», «Сибирской сервисной компанией», ООО «Сибнефтемаш». В свою очередь, для «Ижевского завода нефтяного машиностроения» с начала 2020-х главные экспортные направления – Казахстан и Белоруссия (наряду с Узбекистаном).
Словом, развитие комплексного кооперационного импортозамещения в нефтегазовом машиностроении ЕАЭС возможно, прежде всего, на основе баланса спроса-предложения по конкретным компонентам означенного оборудования. Это изначальная основа для кооперационных проектов, что, повторим, отмечено в рекомендациях ЕЭК, но пока реализуется слабо.