Президент Франции прокомментировал задержание гражданина Франции в Москве: по словам Эммануэля Макрона, Лоран Винатье работал на швейцарскую НКО, а вовсе не на французское правительство. Так французский лидер заранее отверг обвинения в том, что Винатье может быть сотрудником французской разведки. Однако и место работы француза, и ряд других обстоятельств наталкивают именно на такие выводы.
6 июня, когда во Франции пафосно отмечали 80-летие высадки американских войск в Нормандии, в Москве был задержан французский гражданин. Как сообщили в пресс-службе Следственного комитета РФ, задержанного зовут Лоран Винатье, 1976 года рождения, и он работает консультантом (аспирантом) швейцарского «Центра гуманитарного диалога». Согласно официальной информации, «имея умысел на неисполнение установленной законодательством РФ обязанности по предоставлению в уполномоченный орган документов, необходимых для включения в реестр иностранных агентов, он осуществлял целенаправленный сбор сведений в области военной и военно-технической деятельности Российской Федерации».
Эти сведения, как отмечают в Следственном комитете, при их получении иностранными источниками могут быть использованы против безопасности государства. Столичное управление СК возбудило уголовное дело по ч. 3 ст. 330.1 УК РФ (уклонение от исполнения обязанностей, предусмотренных законодательством Российской Федерации об иностранных агентах).
Иными словами, пока Винатье обвиняют лишь в неисполнении законодательства об иноагентах. Фактически же его имя предано огласке как лица, собирающего сведения, для граждан чужих стран не предназначенные, то есть, попросту говоря, шпиона.
В интернете его имя фигурирует с пояснением «эксперт по России и Средней Азии» либо с плашкой «эксперт по России и странам бывшего СССР». Французские СМИ сумели восстановить жизненный путь героя, по крайней мере в части официальной трудовой деятельности.
Сначала Французский институт изучения Средней Азии отправил Лорана в Ташкент, где он проработал какое-то время. Однако уже в 2001-м Винатье оказался в НАТО, где сферой его интересов была обозначена Центральная и Восточная Европа.
Затем его интерес переключился на государства постсоветского пространства, включая зону Кавказа и протекающие там конфликты. Среди прочего Лоран Винатье пристально интересовался конфликтом в Чечне и исламизмом.
Имеет ученую степень. Опубликовал книги «Россия: чеченский тупик», «Исламизм в Средней Азии», «Чеченцы: воюющая диаспора», участвовал в составлении сборника работ об Азербайджане, а также труда «Россия от Путина до Медведева». Хорошо говорит по-русски, сотрудничает с различными изданиями и порталами, но как-то чрезвычайно скромно. Одно время работал в качестве консультанта при Международном комитете Красного Креста. В этот период Винатье выступал в различных изданиях как специалист по чеченской диаспоре во Франции.
С 2014-го, как пишет «Фигаро», Лоран Винатье состоит советником программы «Евразия и Россия» в женевской неправительственной организации «Центр гуманитарного диалога». Представители последней заявили журналистам, что «мы пытаемся выяснить больше деталей (об обстоятельствах ареста) и добиться освобождения Лорана». «В качестве независимого эксперта… он занимается политическим консультированием в интересах неправительственных организаций, частных компаний и государств», – аккуратно сообщает «Фигаро».
«Центр гуманитарного диалога», в котором состоит Лоран Винатье, – это неправительственная организация, которая работает «над предотвращением и разрешением вооруженных конфликтов в мире путем переговоров и дипломатии», если верить информации, которая значится на сайте самой организации. Намерение благое, по крайней мере так это декларируется. Вот и французский президент Макрон подчеркивает, что задержанный француз работал не на французское правительство, а на швейцарскую некоммерческую организацию. Это заявление само по себе симптоматично. Это заявление фактически заранее отметает обвинения в том, что Винатье является сотрудником французской разведки.
Однако даже если не обращать внимания на работу в структуре НАТО, Лоран Винатье никак не тянет на обычного эксперта и тем более – на рядового журналиста.
При изучении интернет-данных бросается в глаза, к примеру, то, что можно назвать желанием минимизировать свое присутствие в интернете. Книги по большей части выходили давно и почему-то без сопутствующих и практически обязательных в таких случаях интервью автора. Фотографий задержанного тоже очень мало. В сочетании со службой в непонятной организации, которая базируется в Швейцарии, и прошлой работой в НАТО, а также в Красном Кресте, который давно является прикрытием для разведчиков разных мастей, это не может не вызывать подозрений.
В начале февраля двое французов были убиты и трое ранены в зоне конфликта на Украине, причем все они, как оказалось, тоже работали на швейцарскую неправительственную организацию EPER. По официальной информации, организация занималась «раздачей помощи менее чем в 15 км от линии фронта, в Донецке, Харькове и Херсоне, распределяя продукты первой необходимости и женские гигиенические средства женщинам из регионов Херсона и Одессы». Почему распределять гигиенические средства женщинам должны были бывший офицер Иностранного легиона по фамилии Германович и связист Пажоль, оказавшийся после проверки сведений о нем членом весьма непростой аристократической семьи, никто внятно объяснить так и не смог.
Использование НКО или разного рода «исследовательских» и «гуманитарных» центров в интересах разведки – обычная практика. Далеко не всегда речь идет о непосредственном внедрении кадровых сотрудников разведывательного сообщества в ту или иную организацию. В еще недавние времена можно было с нуля создать какую-нибудь организацию и от ее лица и под видом «научных исследований» собирать разведданные.
В годы факсов и телексов придумывали целые «информационные агентства» из одного человека. Но сейчас такое случается редко, поскольку люди набрались опыта и часто интересуются историей и происхождением той или иной организации, сотрудники которой задают вопросы. Соответственно, спросом пользуются те «исследовательские гуманитарные центры», у которых есть какое-то «прошлое» и набор несомненно научных публикаций.
В последние годы распространенной практикой стал камуфляж шпионажа под журналистские исследования и экспертные анализы.
Человеку предлагают написать экспертную оценку чего-то содержащего чувствительную информацию для какого-нибудь малоизвестного журнала или фонда. И часто человек понимает, что это означает на самом деле, но все равно идет на такое сотрудничество, квалифицируемое Уголовным кодексом как 275-я статья, известная в народе как «смерть шпионам».
Другой вариант – использование «настоящих» научных сотрудников (ученых, исследователей и даже писателей) в несвойственных им целях. Этот раздел тоже разбивается на две части: в первой те, кто просто не очень понимают, что получаемая ими информация интересна для разведки и в конечном итоге к ней и попадает, а во второй – «благородные авантюристы» от науки и гуманитарки, которые понимают, что они делают, но считают это добрым делом и интересным поворотом судьбы, о котором можно будет рассказывать внукам. И тех и других много в экологических, гуманитарных и околомедицинских организациях.
С «чистой» наукой сложнее, там превалирует первый тип личности. Люди могут искренне собирать информацию для своего научного исследования, а затем они поделятся итоговым результатом работы уже с профессиональным разведчиком. Часто предмет исследований сам по себе пограничен. В нашем случае не совсем понятно, какая душевная сила сподвигла французского аспиранта заниматься, например, войной в Чечне. Не самый очевидный выбор темы.
Другой вопрос, что даже «чистый» ученый, долгое время варившийся в котле чеченских диаспор, конфликтов в бывшей Югославии, на Ближнем Востоке, в Африке или в Средней Азии, знающий языки, не может в конце концов не научиться отличать разведывательную информацию от научной. И нельзя уж быть настолько наивным после 40 лет, чтобы не отличать сотрудника разведки от просто интересующегося человека. Примечательно, что СК РФ пока не предъявляет Винатье ничего более нарушения правил регистрации иноагента, но 48 часов с момента его задержания еще не истекли и итоговое обвинение пока неизвестно.
Сказанное выше не значит, что неправительственные организации или гуманитарные миссии занимаются исключительно тем, что служат крышей для разведки или посылают военных под прикрытием. Разумеется, какая-то часть служащих действительно занята благотворительной работой. Хотя, когда читаешь даже официальные резюме граждан, возглавляющих тот же «Центр гуманитарного диалога», возникает масса вопросов.
Вот, к примеру, одна из директоров центра Катя Пападжанни (Папаяни), которая «поддерживала мирный процесс в Либерии, Ливии, Сирии, Мьянме, на Украине, на Филиппинах и других местах». Судя по тому, как развивался так называемый мирный процесс в Сирии и особенно в Ливии, Украину не ждет ничего хорошего.
А вот непосредственный начальник Винатье – Дэвид Гарланд долгое время работал в Боснии в гуманитарной миссии ООН, затем в Косово. На Гаити и на Тиморе. Надо понимать, что в Боснии в период 1991–1994 годов «чистых» гуманитарщиков можно было пересчитать по пальцам. Военные зоны бывшей Югославии были наводнены «доставщиками гуманитарных грузов», волонтерами, экспертами, переводчиками и даже сотрудниками строительных организаций, «копавшими колодцы» вокруг аэродрома Сараево.
Протолкнуться было невозможно от сотрудников разнообразных разведок и просто авантюристов всех мастей.
Другой вопрос, что конкретно Дэвид Гарланд неожиданно для многих занял условно «просербскую» позицию, что уникально для европейца. Он оказался свидетелем уничтожения мусульманскими отрядами Насера Орича сербского населения Сребреницы и на суде над Ратко Младичем выступил на стороне защиты. Возможно, что именно эти его взгляды послужили причиной перехода в «научно-гуманитарную» сферу деятельности и открытия его «Центра гуманитарных исследований» в Швейцарии.
Но это совершенно не отменяет того, что к этому «Центру» сейчас накопилось много вопросов. И, возможно, Лоран Винатье сможет их прояснить в рамках следственных действий в Москве.