Пекин ожидал, что администрация Трампа будет проводить жесткую политику в отношении Китая. Что дальше?
В течение месяцев с тех пор, как Дональд Трамп победил на президентских выборах в США в ноябре, политики в Пекине с тревогой смотрели на следующие четыре года американо-китайских отношений. Пекин ожидал, что администрация Трампа будет проводить жесткую политику в отношении Китая, что потенциально приведет к эскалации торговой войны двух стран, технологической войны и конфронтации из-за Тайваня. Преобладающее мнение заключается в том, что Китай должен готовиться к грядущим бурям в своих отношениях с Соединенными Штатами.
Введение Трампом десятипроцентных пошлин на все китайские товары на этой неделе, казалось, оправдывало эти опасения. Китай быстро отреагировал, объявив о своих собственных пошлинах на некоторые товары США, а также об ограничениях на экспорт критически важных минералов и антимонопольном расследовании в отношении американской компании Google. Но даже несмотря на то, что Пекин имеет в своем распоряжении такие инструменты, его способность переиграть Вашингтон в обмене "око за око" ограничена относительной мощью Соединенных Штатов и большим торговым дефицитом с Китаем. Китайские политики, осознавая проблему, планировали больше, чем тактику торговой войны. Со времени первого срока Трампа они адаптировали свой подход к Соединенным Штатам, и последние три месяца они потратили на дальнейшую разработку своей стратегии, чтобы предвидеть, противостоять и минимизировать ущерб от нестабильной политики Трампа. В результате этого планирования широкомасштабные усилия по укреплению внутренней экономики и международных отношений Китая были тихо реализованы.
Между тем, план Пекина по преодолению последствий правления Трампа сосредоточен на повышении устойчивости внутренней экономики, примирении с ключевыми соседями и углублении отношений на глобальном Юге. Трамп вполне может одержать некоторые краткосрочные победы, но планы Пекина выходят за его рамки. Китайские лидеры по-прежнему убеждены в исторической судьбе страны — подняться и вытеснить Соединенные Штаты с позиции ведущей мировой державы. Они считают, что политика Трампа подорвет мощь США и снизит их глобальное положение в долгосрочной перспективе. И когда это произойдет, Китай хочет быть готовым воспользоваться этим.
Реформационное движение
Укрепление внутреннего фронта стало ключевым элементом стратегии Пекина. Ожидая, что президентство Трампа принесет нестабильность в виде торговли, санкций и экспортного контроля, Китай вводит меры стимулирования для стимулирования реальной экономики и укрепления внутреннего потребления. 8 ноября, через три дня после выборов в США, Пекин объявил о программе распределения 1,4 триллиона долларов для сокращения задолженности местных органов власти в течение двух лет. Международный валютный фонд подсчитал, что общая сумма задолженности местных органов власти Китая составляет около 9 триллионов долларов; решение этой проблемы представляет собой серьезный толчок со стороны центрального правительства по стабилизации экономики и укреплению доверия к китайскому рынку. Месяц спустя, 9 декабря, Пекин пообещал "более активную фискальную политику и умеренно мягкую денежно-кредитную политику", что на практике влечет за собой увеличение государственных расходов, бюджетное расширение и снижение процентных ставок. Это знаменует собой отход от политики затягивания поясов, которая проводилась с 2010 года, и переход к экономическому стимулированию. В середине декабря Центральная экономическая рабочая конференция Китая, ключевое правительственное совещание, определяющее экономическую политику на следующий год, повторила эти обещания. Ее рекомендации включали увеличение государственных расходов, снижение процентных ставок и другие меры политики, призванные генерировать рост.
У Пекина есть основания вводить такие меры независимо от Трампа. Экономический спад последних лет и вялые результаты стимулирующих мер правительства до сих пор требуют более существенного вмешательства. Но опасения по поводу растущей напряженности с Соединенными Штатами, несомненно, подстегнули политиков. В своем декабрьском заявлении Центральная экономическая рабочая конференция сослалась на "углубляющееся негативное влияние изменившейся внешней среды" как на мотивацию своей обновленной фискальной политики. Наиболее значительным изменением внешней среды Китая стал результат выборов в США.
Стремление Пекина к реформам касается не только решения внутренних экономических проблем. Это также попытка открыть новые возможности для международной торговли. В ходе дискуссий с членами политического сообщества США после ноябрьских выборов китайские собеседники выразили заинтересованность в выполнении первой фазы торгового соглашения, подписанного Пекином и Вашингтоном в январе 2020 года, в рамках которого Китай закупит американскую продукцию на сумму 200 миллиардов долларов. Они даже подняли вопрос о возможности начала переговоров по второй фазе, которые будут сосредоточены на структурной реформе, включая меры по урегулированию отношений между китайским правительством и государственными предприятиями. Учитывая чувствительность Пекина к таким темам, прогресс на этих переговорах долгое время казался отдаленной перспективой. Но с экономическим замедлением внутри страны и эскалацией торговой войны с Соединенными Штатами Китай ощущает все большее давление.
Китай также стремится диверсифицировать свои торговые возможности. За последние несколько месяцев в заявлениях китайских министерств иностранных дел и торговли неоднократно упоминались усилия Китая по присоединению к Всеобъемлющему и прогрессивному соглашению о Транстихоокеанском партнерстве, торговому соглашению с 12 странами, которое пришло на смену Транстихоокеанскому партнерству, которое застопорилось в 2017 году после выхода США. Члены CPTPP должны соответствовать строгим требованиям для вступления, что в случае Китая потребовало бы серьезной структурной реформы. Пекин признает ценность многосторонних торговых механизмов: вступление Китая во Всемирную торговую организацию в 2001 году, вероятно, стало единственным крупнейшим фактором экономического подъема Китая. По мере того, как страны отходят от ВТО и переходят к альтернативным соглашениям, таким как CPTPP,
Пекин хочет убедиться, что он не останется в стороне. С приходом Трампа к власти включение становится все более важным, поскольку Китай стремится компенсировать утраченный доступ к рынкам США.
Ремонт заборов
Подготовка Китая к Трампу также включала дипломатический толчок. Ожидая обострения напряженности в Индо-Тихоокеанском регионе, Китай пытался связать концы с концами с Индией и Японией, двумя соседями, с которыми у Китая были бурные отношения в течение последних нескольких лет. Стабильность в непосредственном соседстве с Китаем сведет к минимуму отвлекающие факторы для Пекина и может подорвать усилия США по подталкиванию своих партнеров к давлению на Китай. Улучшение отношений с Японией и Австралией также является для Китая способом снискать расположение лидеров CPTPP.
Оттепель в китайско-индийских отношениях была заметной. В октябре Китай и Индия внезапно достигли соглашения о разъединении на спорной пограничной территории Ладакх после четырехлетнего военного противостояния. После избрания Трампа Китай пригласил советника по национальной безопасности Индии Аджита Довала в Пекин для переговоров по пограничным вопросам. Довалу даже была предоставлена встреча с вице-президентом Китая Хань Чжэном — необычный шаг и жест доброй воли. Китай также предложил Индии конкретные решения во время визита, включая предоставление гражданам Индии права прохода для возобновления паломничеств в Тибет, сотрудничество по общим водным путям и торговлю между двумя странами на горном перевале Натху Ла. Что еще важнее, Китай пообещал добиваться "справедливого, разумного и взаимоприемлемого пакетного решения пограничного вопроса". Пекин долго откладывал всеобъемлющее соглашение о китайско-индийской границе — сделку, которую хочет Нью-Дели, — поскольку он считает, что сохранение спора дает ему рычаги влияния. Но теперь Китай, похоже, готов взять на себя обязательства.
Китай также добился прогресса с Японией, надеясь улучшить отношения с самым важным союзником США в регионе. В сентябре 2024 года Пекин объявил, что постепенно снимет запрет на импорт японских морепродуктов, введенный в августе 2023 года. После того, как китайский лидер Си Цзиньпин встретился с премьер-министром Японии Сигэру Ишибой на полях саммита Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества в Перу в ноябре, Китай восстановил безвизовый въезд для японских посетителей. А обмены между правящими партиями Китая и Японии, которые начались в 2004 году, но были приостановлены в течение последних семи лет, возобновились в январе, и Китай принимал японскую делегацию в Пекине. Сообщается, что во время этой встречи министр иностранных дел Китая Ван И предложил Ишибе посетить Китай во время Зимних Азиатских игр 2025 года, которые примет Китай. В то же время Китай делает предложения Австралии, в одностороннем порядке объявив в конце ноября о 30-дневной политике безвизового режима для граждан Австралии, посещающих Китай.
Только когда возвращение Трампа стало реальной перспективой, Пекин начал сосредотачиваться на связях с этими американскими партнерами. Даже когда Китай постепенно отказался от своей враждебной дипломатии "волчьего воина" после повторного открытия страны после COVID в 2023 году, отношения Китая с Индией и Японией в частности оставались холодными: сохранялась пограничная напряженность с Индией, а Пекин яростно критиковал Японию за сброс очищенных радиоактивных сточных вод в Тихий океан. Но столкнувшись с неопределенностью, которую может принести второе президентство Трампа, Китай решил улучшить свои отношения с обеими странами.
Альтернативные маршруты
Китай также расширяет свое сотрудничество со странами глобального Юга, которые предлагают черный ход на рынки США. Поскольку тарифы и сбои в цепочке поставок разрывают прямые торговые связи между Соединенными Штатами и Китаем, все больше торговли происходит косвенно. По сути, те же китайские материалы и детали используются в товарах, экспортируемых в Соединенные Штаты, но теперь конечные продукты производятся или собираются в странах, отличных от Китая. Пекин принял этот переход к черной торговле; экспорт Китая по-прежнему силен, а торговый профицит страны достиг пика почти в 1 триллион долларов в 2024 году. Его наиболее быстрорастущие экспортные рынки — это страны глобального Юга, включая Бразилию, Индонезию, Малайзию, Таиланд и Вьетнам, многие из которых выступают в качестве посредников, обрабатывая китайские материалы и экспортируя готовые товары в Соединенные Штаты.
За последние несколько лет Китай намеренно способствовал росту этих сетей поставок за счет инвестиций в Азию и Латинскую Америку. Например, китайские инвестиции во Вьетнам выросли на 80 процентов в 2023 году до 4,5 млрд долларов, а объем китайско-вьетнамской двусторонней торговли достиг 260 млрд долларов — больше, чем объем торговли Китая с Россией, даже с учетом всей нефти и газа, которые Китай закупил у России во время войны на Украине.
В Мексике, по словам Сюй Циюаня, старшего экономиста Китайской академии общественных наук, исходящие прямые инвестиции Китая в 2023 году достигли 3 млрд долларов, что в десять раз больше, чем сообщается в официальных данных. Там, где страны могут предложить маршруты на рынок США, китайские компании охотно инвестируют.
Хотя Китай по-прежнему предпочел бы торговать напрямую с Соединенными Штатами, ведение параллельной торговой системы с глобальным Югом является приемлемой альтернативой для Пекина. Есть вероятность, что Трамп может решить наказать третьи страны за их экономическое сотрудничество с Китаем, как он угрожал в случае с Панамой. У Пекина нет очевидного и простого решения для такого рода сбоев. Но шаги Трампа не обязательно могут нанести вред экономическим отношениям Китая — для стран, на которых направлен его гнев, практические экономические соображения все еще могут преобладать. Действительно, после того, как Италия вышла из китайской инициативы "Один пояс, один путь" в декабре 2023 года, ее экономические связи с Китаем не исчезли — двусторонняя торговля увеличилась в 2024 году. Для многих стран глобального Юга выгодные экономические сделки с Китаем по-прежнему будут иметь сильную привлекательность. Более того, Пекин может извлечь выгоду, если жесткие меры США подорвут отношения Вашингтона с ключевыми странами.
Длинная игра
У Китая есть варианты прямого ответа на дополнительные тарифы или другие торговые меры, которые может ввести Трамп: его инструментарий включает экспортный контроль, санкции против американских компаний, обесценивание китайской валюты, ответные тарифы на американский экспорт в Китай и многое другое. Какие из этих мер применит Китай и когда, будет зависеть от того, что решит сделать Трамп. Однако в отличие от своего в основном реактивного подхода во время первого срока Трампа, на этот раз у Пекина будет не только тактический ответ, но и более масштабная стратегия. В конечном итоге Китай надеется использовать политику Трампа в своих интересах. Китайские лидеры могли бы использовать спровоцированную США торговую войну, чтобы сплотить различные внутренние группы интересов вокруг значимых реформ у себя дома и расширить связи со странами, которые отчуждают Соединенные Штаты, укрепляя позиции Китая в переориентированной глобальной торговой системе.
В отличие от 2016 года, руководство Китая также знает, чего ожидать от Трампа. В свой первый срок Трамп показал Пекину, что все возможно. Его администрация нарушила табу, когда дело дошло до обсуждения Коммунистической партии Китая и Тайваня, и опровергла предположение, что американо-китайские отношения не опустятся ниже определенного уровня. Этот опыт подготовил политиков в Пекине серьезно отнестись к возможности того, что администрация США введет разрушительно высокие пошлины на все китайские товары или попытается улучшить отношения США с Тайванем. Став свидетелями свободного падения двусторонних отношений в 2020 году после вспышки COVID-19, китайские лидеры не могут не чувствовать, что они уже видели худшее. По сути, Трамп утратил элемент неожиданности.
После восьми лет обучения и подготовки к смягчению негативных последствий политики Трампа, путем инвестирования внутри страны и построения партнерских отношений с глобальным Югом, Пекин считает, что он может выдержать бурное президентство США. Возможно, его стратегией движет некоторая мечтательность. Китайская экономика находится в шатком положении, а проблема избыточных мощностей страны заставляет ее увеличивать экспорт и создает отпор во всем мире. Экономическое будущее Китая неопределенно, и спад, возможно, не удастся обратить вспять даже при активном вмешательстве правительства, независимо от того, что делают Соединенные Штаты.
Тем не менее, китайские лидеры по-прежнему уверены, что даже если экономика страны пострадает, четыре года правления Трампа вряд ли приведут ее к полномасштабному кризису. И они ожидают, что если Трамп будет следовать своей заявленной политике, например, в области торговли и территориальной экспансии, он может нанести серьезный ущерб авторитету Соединенных Штатов и мировому лидерству. Таким образом, Пекин рассматривает второй срок Трампа как потенциальную возможность для Китая расширить свое влияние дальше и быстрее. С этой точки зрения, конкуренция с Соединенными Штатами сама по себе не является движущей силой большой стратегии Китая. Вместо этого она является одним из компонентов более крупного процесса: подъем Китая и смещение Соединенных Штатов с позиции ведущей мировой сверхдержавы, что Си часто описывает как "невиданные за столетие перемены". Пекин предполагает, что собственная политика Вашингтона разрушит основы глобальной гегемонии США, даже если это создаст много потрясений для других стран в этом процессе. Таким образом, главный приоритет Китая — просто пережить шторм.