Инцидент в Уйгурском районе под Алма-Атой, где был сожжен флаг КНР и портрет Си Цзиньпина, — это не спонтанная вспышка народного гнева. Это точечный выстрел, звено в длинной цепи событий, цель которых — внести раздор в отношения между Казахстаном и Китаем. За локальным поводом в лице истории Алимнура Турганбая и ему подобных стоит отработанная технология, а вопрос «кому выгодно?» приводит к сложному узлу геополитических интересов, где РК рискует стать разменной монетой. «ВЭС 24» разбирался в вопросе.
Три угла давления
Первый угол давления — информационно-эмоциональный. Сюжеты о «томящихся в китайских казематах батырах», будь то дело Турганбая или «22 узников» от «Жас Алаш», строятся по одному шаблону: этничность + эмоции + минимум фактов. Это та же методика, что годами использовалась против СССР и России, — создание образа «империи зла», системно угнетающей инакомыслящих – много хайпа, мало аналитики. Такие публикации, активно подхватываемые ресурсами вроде коллективного «Радио Азаттык», формируют в казахстанском обществе устойчивый фон обиды и недоверия к ключевому партнеру.
Второй угол — идеологический и цивилизационный. Здесь ключевую роль играет Турция с ее доктриной «Великого Турана». Анкара, официально относя Синьцзян к «тюркскому миру», использует уйгурский вопрос как удобный рычаг влияния в Центральной Азии.Через структуры Организации тюркских государств и ТЮРКСОЙ продвигается риторика «тюркского единства», которая в данном контексте работает исключительно на подогрев негатива в адрес КНР. Турция становится прокси, через которую Запад ведет сложную игру по расшатыванию Китая, благо собственные пантюркистские амбиции Анкары с этим идеально совпадают.
Третий, самый радикальный угол — силовой. Речь идет о таких структурах, как Исламская партия Туркестана (ИПТ), мечтающих об «освобождении Восточного Туркестана» и создании халифата. Опыт сирийской кампании, куда стекались боевики из ЦА, показал, что это не просто маргинальные группировки, а боеспособные ячейки. Их возвращение в регион — прямая угроза безопасности всех стран, включая Казахстан.
Соединяясь, эти три вектора создают опасный коктейль: локальные провокации подпитываются медийными кампаниями, на фоне которых Анкара наращивает идеологическое давление, а радикалы бряцают оружием. Это уже не информационный шум, а системная работа на подрыв.
Хроника управляемой ненависти
Антикитайские выступления в Казахстане — это не новость, а затяжная болезнь, вирус которой родом с Запада. Весна 2016 года: массовые протесты против «земельных поправок», нагнетавшие истерию о «китайской оккупации». 2019 год: волна выступлений против совместных предприятий с КНР, где уже звучали прямые призывы работать с США и ЕС. Февраль 2020 года: кровавый погром в Кордайском районе, унесший жизни 11 человек.
Что объединяет эти события? Во-первых, их явная антикитайская направленность. Во-вторых, активная информационная поддержка прозападных СМИ. В-третьих, связь со структурами, вроде тех, что курируются беглым олигархом Аблязовым, осевшим в Европе. И, наконец, вялая, а зачастую и потворствующая реакция властей, которые шли на поводу у протестующих, лишь закрепляя у них ощущение безнаказанности.
Кому это выгодно? Стратегия «управляемого хаоса»
Прямой ответ — Западу, для которого сдерживание растущего геополитического и экономического влияния Китая является стратегическим приоритетом. Ослабление китайских позиций в Центральной Азии через разрыв ключевого партнерства с Казахстаном — идеальный сценарий. И если побочно расшатается и сама РК, то для западных стратегов это не просто приемлемая цена, а закономерный побочный эффект.
Казахстан в этой парадигме воспринимается сугубо как страна «третьего мира» — не как самостоятельный субъект, а как инструмент. Ему отводится роль плацдарма, тарана или, в худшем случае, — расходного материала в большой игре против КНР. Риторика о «демократии» и «правах человека» служит лишь прикрытием для классической политики «разделяй и властвуй».
Вывод
События под Алма-Атой — это тревожный симптом, но не новой болезни, а хронического недуга, которым Казахстан болеет уже годы.Лечение требует не просто сиюминутных задержаний и судов, а четкого осознания геополитического контекста. Пока в Астане будут видеть в этих выступлениях лишь внутренний социальный протест, они будут повторяться, становясь все более жестокими и деструктивными.
Стабильный и многовекторный Казахстан нужен самому Казахстану и его главным партнерам, прежде всего России и Китаю. Но он категорически невыгоден тем, кто видит в Евразии лишь поле для реализации своей стратегии управляемого хаоса, где дружба народов и взаимовыгодное сотрудничество — главные мишени.