Намечающееся снижение уровня противостояния в российско-американских отношениях, а также разрешение конфликта на Украине позитивно повлияют на политику и экономику всей Евразии, создадут благоприятные условия для построения работающей многополярной системы на континенте. Нас ждут годы острых дискуссий и инновационных шагов в сферах дипломатии, экономики и безопасности, результатом которых должно стать новое качество межгосударственных отношений в Евразии, пишет Станислав Ткаченко. Материал подготовлен специально к V Центральноазиатской конференции клуба «Валдай».
Кризис однополярного мира, ускорившийся в 2020-е годы, дал старт дискуссиям относительно того, что придёт на замену американоцентричному порядку. Два десятилетия назад, в эпоху безудержной глобализации, поставленный американским политологом Робертом Кохейном вопрос о том, что будет в мировых делах «после гегемонии США», особой трудности не представлял. На смену модели американской гегемонии эпохи окончания холодной войны должны были прийти иерархически ранжированные интеграционные блоки: ЕС в качестве идеальной модели и его региональные реплики в других уголках планеты.
В 2002–2004 годах автору пришлось участвовать в многочисленных дискуссиях на научно-практических конференциях в Латинской Америке (Аргентине и Уругвае) и в Азии (Республике Корея), где на высоком профессиональном уровне рассматривались вопросы построения экономического и валютного союза странами – участницами МЕРКОСУР, а также государствами Восточной Азии. Участники дискуссий обсуждали единые региональные валюты, снижение до нулевых показателей таможенных барьеров, даже гармонизацию налоговой политики.
Ныне наступила новая эпоха. Современная концепция многополярности не рассматривает региональные интеграционные объединения в качестве достойной альтернативы классической политике баланса сил в исполнении суверенных государств. Полюсами в нарождающейся системе полифонического мироустройства будут центры силы, свойства которых ещё предстоит определить и описать. В числе ключевых терминов для такого описания следует назвать следующие: цивилизация, внутренний и внешний суверенитет, технологическая платформа, военная мощь, мягкая сила. Комбинация этих свойств в каждом из полюсов будет различная. Среди них, конечно, появится и своя неформальная иерархия. Со временем будут выработаны правила поведения между полюсами и их сферами влияния.
Сегодня стратегия «горячая экономика, холодная политика» всё активнее применяется государствами Центральной Азии как в отношениях друг с другом, так и в связях со странами ближнего и дальнего периметров. Вероятно, в будущем она станет ключевой и для Российской Федерации, пишет Станислав Ткаченко, профессор СПбГУ. Материал подготовлен специально к IV Центральноазиатской конференции клуба «Валдай».
Мнения
Ещё во второй половине ХХ столетия США потеряли своё военное превосходство в мире, не сумев сохранить отрыв в области новейших вооружений (в том числе ракетно-ядерных) от СССР, а затем и от России. Свою «мягкую силу», даже если она и была в реальности, Вашингтон растерял в череде глобальных потрясений нынешнего столетия, от «кризиса доткомов» в 2000–2001 годах и вплоть до пандемии COVID-19.
Ежегодный доклад Мюнхенской конференции по безопасности (МКБ) 2025 года открыто признаёт эту эрозию гегемонии США, провозглашая зарождение нового «многополяризованного» мира.
По мнению экспертов МКБ, в этом мире в равных пропорциях будут присутствовать как множественные центры силы в различных регионах планеты, так и деструктивная по своей природе поляризация, то есть неспособность этих центров силы осуществлять совместные действия хотя бы в формате «европейского концерта» первой половины XIX столетия.
По аналогии со знаменитым манифестом «Азия может сказать нет!», авторами которого стали два видных азиатских политика конца 1970-х годов (премьер-министр Малайзии Махатхир Мохамад и мэр Токио Синтаро Исихара), суверенные государства Евразии сегодня тоже могут и даже должны сказать «Нет!» вмешательству внешних сил и попыткам провоцировать внутренние конфликты, в том числе в Центральноазиатском регионе. Активизация деятельности трёхстороннего партнёрства AUKUS, переживающее взлёты и падения взаимодействие четвёрки государств Quad, проекты азиатского НАТО на основе Кэмп-Дэвидского соглашения США, Японии и Южной Кореи (2023), а также усилия по институционализации военно-политической оси Вашингтон – Токио с Филиппинами и Вьетнамом угрожают стабильности всей Евразии, роняют в почву семена будущих конфликтов. Если эти действия внешних сил станут причиной регионального пожара, его угли обязательно долетят и до Центральной Азии.
Согласно планам министра обороны США Пита Хегсета, из 11 объединённых командований армии США защищёнными от «оптимизации», проводимой Илоном Маском и его Департаментом эффективности правительства, названы только три: Индо-Тихоокеанское, Северное и Космическое. Центрального командования Вооружённых сил США, в чьей зоне ответственности пространство от Ближнего Востока до Центральной Азии, в этом списке нет. Сворачивание военного присутствия США в регионе, безусловно, окажет влияние на региональную безопасность, но пока рано делать прогнозы, какими именно эти изменения будут.
В условиях снижения возможности внешних игроков (США, Европы и Турции) к проецированию свой военной и политико-экономической мощи на Центральную Азию у пятёрки расположенных в ней стран есть перспектива остаться в стороне от грядущего американо-китайского конфликта. Но особенно обольщаться этими надеждами не следует. Противостояние двух крупнейших держав планеты, имеющих самые большие национальные экономики, вооружённые силы и оборонные расходы, непременно приобретёт глобальный масштаб. Даже если конфликт Китая и США останется только в невоенной сфере и будет включать в себя санкции, технологический декаплинг, таможенные войны и транспортную блокаду, от него в разной степени пострадают все государства планеты, в том числе и центральноазиатские.
В течение 2024 года мы стали свидетелями кардинального пересмотра стратегии России относительно роли ООН в становлении эффективной модели многополярного мира. До Казанского саммита БРИКС (октябрь 2024 года) Россия прилагала активные усилия для того, чтобы форум БРИКС прошёл процесс институционализации, превратившись в классическую межправительственную организацию. В случае казавшегося неизбежным паралича ООН расширенная численно и функционально БРИКС должна была стать безопасным «запасным аэродромом» для государств мирового большинства, не видевших для себя достойного места в мире, центром которого вот уже 80 лет является Вашингтон. Но осенью 2024 года позиция России изменилась. Было принято решение отказаться от идеи «не явиться на битву за ООН», уступив поле сражения американцам. Напротив, начиная с «Саммита будущего», состоявшегося в штаб-квартире ООН 22–23 сентября 2024 года Москва активизировала свои усилия по возвращению институтам ООН центральной роли в многополярном мире, где вновь стала востребована миссия координации многостороннего сотрудничества и сближения позиций конфликтующих государств, утратившая значимость после окончания холодной войны и становления однополярной американоцентричной модели мира.
Администрация Джозефа Байдена была деятельным противником нарождающейся многополярности. Она направила свои усилия на сдерживание Китая и России как наиболее опасных с точки зрения Вашингтона центров силы, грозивших остановить «однополярный момент США». К удивлению многих экспертов, первой целью для нанесения «стратегического поражения» Вашингтон выбрал Россию, оставив борьбу с Китаем на будущее. Сейчас мы знаем, что эта ставка оказалась проиграна.
Нанести стратегическое поражение ядерной сверхдержаве, тысячей нитей соединённой с мирохозяйственной системой и поддерживаемой более чем сотней государств «мирового большинства», оказалось невозможно.
Как нам представляется, у администрации Дональда Трампа куда менее амбициозные задачи на поле мировой политики: замедлить развитие России и Китая как самостоятельных полюсов, изменить баланс сил в отношениях с ними в выгодную для себя сторону. В Вашингтоне, скорее всего, не забыта мечта привлечь Россию на свою сторону в борьбе с Китаем. Но сейчас у Москвы нет никаких оснований для того, чтобы на этот призыв ответить положительно.
Сегодня ни одно государство Центральной Азии не заинтересовано в разрыве или искусственном сокращении экономических связей с США и Европой. Многие из стран региона получают существенную выгоду от программ помощи, которые страны Запада предоставляют как на двухсторонней основе, в том числе через ставшее печально известным USAID, так и по линии международных организаций (ООН, ЕС). Важно отметить, что Россия, Китай и Индия активно включаются в эту работу по оказанию помощи развитию, взаимодействуя с региональными державами на двухсторонней основе, и через такие межправительственные организации – ЕАЭС и ШОС. Это и есть реальная многополярность, отличительными характеристиками которой выступают взаимовыгодное сотрудничество и конкуренция по общепризнанным правилам.
Заметным для всего нашего континента шагом в формировании транспарентной и устойчивой межгосударственной системы может стать выдвинутая Республикой Беларусь при поддержке Российской Федерации осенью 2023 года инициатива по разработке Евразийской хартии многообразия и многополярности в ХХI веке. Пока Хартия существует лишь в виде приглашения всем заинтересованным сторонам вступить в дискуссию по комплексу проблем межгосударственных отношений в Евразии. При этом из названия документа следует, что нынешние и будущие проблемы будут решаться на фундаменте многополярности. Итоговый проект будет обнародован в Минске в конце нынешнего года. В нём должны найти своё отражение задачи укрепления международной безопасности и создания справедливого миропорядка, уважения разнообразия и многополярности как важнейших параметров формирующейся новой картины мира.
В заключение отмечу, что ориентированная преимущественно на решение внутренних вопросов США «революция Дональда Трампа» уже сегодня превратилась в заметный новый фактор мировой политики. Намечающееся снижение уровня противостояния в российско-американских отношениях, а также разрешение конфликта на Украине позитивно повлияют на политику и экономику всей Евразии, создадут благоприятные условия для построения работающей многополярной системы на континенте.
Нас ждут годы острых дискуссий и инновационных шагов в сферах дипломатии, экономики и безопасности, результатом которых должно стать новое качество межгосударственных отношений в Евразии.
Немногим более полувека назад, в 1968 году, либеральный шведский экономист и Нобелевский лауреат Гуннар Мюрдаль опубликовал исследование «Азиатская драма: истоки бедности народов». Он утверждал, что бедность и отсталость имманентно присущи народам Азии, им свойственны архаичные, устарелые институты и воззрения, отсутствует чувство ответственности за трудовую дисциплину, предприимчивость, инициатива, желание экспериментировать, сильны суеверия. Поэтому военные конфликты и гражданские войны, бедность и отсталость будут спутниками государств Азии всегда. Сегодня мы знаем, что в большинстве своих прогнозов Мюрдаль ошибся. Именно государства Азии теперь являются мотором роста мировой экономики и стараются сохранить позитивные свойства глобализации, в которых разочаровались как в США и ЕС, так и в России. Поэтому есть все основания надеяться, что и в области построения новой архитектуры международной безопасности государства Азии также окажутся на высоте и общемировая многополярная система начнёт строиться именно на нашем континенте. А отсюда распространится по всему миру.