Содержание:
Экономика Китая опровергает все пессимистичные прогнозы и продолжает свой рост, несмотря на целый ряд серьезных проблем. Есть, по крайней мере, три версии, как Китаю удалось достигнуть такого впечатляющего результата. И одна из них связана с российской экономической политикой последнего времени.
Экономика Китая во II квартале выросла в годовом исчислении на 5,2% (то есть намного выше, чем плановые 4,5%). Причем такой рост идет второй квартал подряд. Но ведь самые богатые страны уже не выносят свое производство в страны третьего мира, а напротив – пытаются защитить свои внутренние рынки. Причем в первую очередь защитные меры предпринимаются против китайского импорта.
Особенно удивительно ускорение роста китайской экономики смотрится на фоне тарифной войны с США и сокращения объемов импорта в Китай сырьевых товаров. Кроме того, западные аналитики пророчили, что на показателях ВВП Китая скажется глубокий кризис, в котором пребывает китайская строительная отрасль. В прошлом она вносила весомый вклад во впечатляющие цифры китайского экономического роста. Инвестиции в новое строительство в Китае упали на 11–20% (в разных секторах). Закладка новых зданий сократилась на 22,8% к маю прошлого года. Сократилось производство стройматериалов.
Наконец, эксперты ожидали более сильного влияния американских санкций. Но статистика показала, что Китай перенаправил свой экспорт в страны Юго-Восточной Азии и ЕС. В результате в апреле китайский экспорт вырос на 8,1% в годовом выражении, в мае – на 4,8%, в июне – на 5,8%. Как же Китаю все это удалось? За счет чего было обеспечено ускорение экономического роста в условиях сокращения строительства и уменьшения спроса на сырье?
Версия первая. Китай переигрывает США
Все последние десятилетия экономический рост КНР осуществлялся за счет наращивания экспорта. Сегодня Китай по праву считается фабрикой мира. Попытка США закрыть свой рынок для китайских товаров наталкивается на естественное ограничение: других поставщиков с такими объемами и столь низкими ценами в мире попросту нет. В результате экспорт из КНР продолжает расти, несмотря на все тарифные войны.
В строительной отрасли китайцы тоже предпочли стагнирующему внутреннему рынку – внешний: объем зарубежных контрактов у китайских строительных компаний вырос во втором квартале на 50%. В рамках инициативы «Пояс и путь» китайские строительные компании заключили в первой половине 2025 года контракты на 124 млрд долларов. Возможно, этого хватило, чтобы скомпенсировать проблемы китайской строительной отрасли и издержки переориентации цепочек поставок.
Версия вторая. Пиар во внутриполитических целях
А может быть и такое, что итоговые цифры экономической статистики были слегка (или даже существенно) приукрашены. Осенью в КНР будет созван четвертый пленум ЦК КПК 20-го созыва. На нем, помимо прочего, должны утверждаться кадровые назначения. Будут закреплены изменения в составе Политбюро, Центрального военного совета ЦК КПК и Центральной комиссии КПК по проверке дисциплины (являющейся мощным инструментом в борьбе за власть партийных группировок в КПК).
На пленуме будут определяться кандидатуры на пост председателя КНР и на пост премьера Госсовета (премьер-министра), которые будут избраны на ближайшей сессии Всекитайского собрания народных представителей (скорее всего, в начале марта 2026 года).
Хорошие экономические показатели нужны не столько самому Си Цзиньпину. Чтобы добиться переназначения на свой пост, в хороших экономических показателях заинтересован нынешний премьер Госсовета Ли Кэцян. В хороших показателях заинтересованы и главы отраслевых министерств, и руководители провинций, так как это может стать трамплином для их дальнейшей карьеры.
Версия третья. Рост по российскому сценарию
Есть еще одна гипотеза, хорошо объясняющая нестыковки в статистических данных. Возможно, в Китае происходит скрытая структурная перестройка экономики. Столкнувшись с ограничениями на экспорт в страны коллективного Запада, в Китае начали быстрый разворот в сторону удовлетворения внутреннего спроса.
Собственно, этот разворот был в центре китайской экономической политики последние лет шесть. Но беспрецедентные субсидии на строительство новых городов уже не способны оживить строительную отрасль.
Поэтому китайское руководство могло выбрать другое применение бюджетным средствам: ускорить перевооружение армии.
Если Китай всерьез готовится к операции по возврату Тайваня, то ему потребуется огромное количество ракет и дронов, мощные ВВС и ПВО, флот, способный противостоять американскому, и боеспособные десантные силы. Войска, которые будут привлечены к высадке на Тайвань, будут нуждаться в огромном количестве современного вооружения.
Стали на такую боевую технику нужно меньше, чем на многочисленные небоскребы, поэтому снижается и ее производство, и потребности в железной руде. Зато возрастает потребление (и производство) алюминия (+3,4% в июне) и магниевых сплавов (+6,6% в июне по отношению к маю).
В России рост оборонного производства вызвал (несмотря на санкции) увеличение ВВП, передвинувшее Россию на четвертое место среди крупнейших экономик мира. Китай уже прочно обосновался на месте первой экономики мира по паритету покупательной способности и на месте второй экономики после США (по валютному номиналу). Рост оборонного производства увеличивает темпы роста китайского ВВП, что хорошо объясняет странности опубликованных статданных.
* * *
Все три версии правдоподобны. Но какая из них отражает реальное положение вещей? В условиях «тумана геоэкономической войны» об этом остается только гадать.
На самом деле истинной может быть не какая-то одна версия, а любое их сочетание. Например, Китай приукрашивает положение дел в экономике и готовится к освобождению Тайваня. Или Китай переигрывает США в экономическом противостоянии и готовится к десанту на Тайвань. В любом случае на наших глазах Китай извлекает уроки из опыта российского противостояния силам НАТО. И в плане противостояния возможным санкциям, и в плане повышения боеготовности собственных вооруженных сил. А также находит новое применение для компаний строительного сектора, которые вместо новых кварталов мегаполисов будут возводить крупнейший комплекс гидроэлектростанций в Тибете стоимостью 167,8 млрд долларов.