Содержание:
Казахстанская миротворческая миссия в Ираке, в ходе которой уничтожено более 4,5 млн боеприпасов. Фото: пресс-служба КАЗЦЕНТ
Подписание плана военного сотрудничества между Казахстаном и Великобританией 6 июня прошло бы незаметно, если бы не цепочка тревожных совпадений. Спустя двое суток — внезапная отставка министра обороны Руслана Жаксылыкова. Фоном — вбросы от анонимных каналов о том, что он якобы действовал за спиной высшего руководства страны. А вскоре — загадочное исчезновение пресс-релиза с сайта Минобороны. Хотя сам документ выглядит рутинно: обучение офицеров, языковые курсы, учения под флагом ООН. Так что же вызвало такой резонанс? наш сайт разбирается.
Зачем Казахстану британские военные?
Военный эксперт и независимый юрист Даулет Жумабеков поясняет: такого рода соглашения позволяют Казахстану развивать компетенции и профессиональные связи.
«Это рутинное соглашение между оборонными ведомствами двух стран. Такие же Минобороны подписывало с самыми разными странами, в том числе с членами НАТО — Турцией и Италией. Аналогичный документ с британской стороной был подписан в 2020 году. Он охватывал миротворческую, инженерно-сапёрную и военно-медицинскую подготовку», говорит Жумабеков.
Несмотря на это, в публичном поле стремительно распространилась версия о «самоуправстве» министра обороны Руслана Жаксылыкова — будто бы он инициировал сотрудничество с Великобританией без ведома руководства страны. По атмосфере происходящего это напоминало известную формулу: «Мы точно знаем, откуда готовилось нападение», — только на этот раз объектом «угрозы» неожиданно стал план военного обучения. Однако эксперты указывают: эти догадки не подтверждаются фактами и логически не выдерживают критики.
«Ни один официальный источник такую версию не озвучивал. Думаю, её подхватили прежде всего потому, что не были официально озвучены причины отставки министра, в связи с чем начали появляться разные конспирологические версии. Я считаю, что подписание такого соглашения и последующая отставка — это просто совпадение по времени. В пользу этого говорит то обстоятельство, что после подписания предыдущего плана военного сотрудничества с Великобританией в 2020 году министра обороны с должности не сняли»,отмечает Даулет Жумабеков.
Он предполагает, что подобные нарративы — не внутренняя реакция, а внешняя попытка давления:
«Первоначально эти конспирологические версии появились в России. Это скорее сигналы извне нашим элитам о том, что Россия продолжает ревниво следить за каждым нашим шагом во внешнеполитическом пространстве. И подозрительно воспринимает соглашения в военной сфере с любыми странами, кроме тех, которые заключаются в рамках ОДКБ».
«Британская сторона, по сути, просто продлила имеющееся соглашение. Взаимодействие Астаны и Лондона давно увязано в том числе с подготовкой казахстанских военных в высших военных учебных заведениях Великобритании», — подтверждает эксперт отрасли, глава компании Cosmos.kz Нурлан Аселкан.
И напоминает: подобная подготовка имеет длительную историю. К примеру, Айсултан Назарбаев — внук экс-президента Казахстана — обучался не где-нибудь, а в британской Королевской военной академии Сандхёрст, престижном учебном заведении, выпускниками которого были, среди прочих, Уинстон Черчилль и фельдмаршал Бернард Лоу Монтгомери.
А с 2006 по 2019 год Казахстан участвовал в многосторонних учениях «Степной орёл» совместно с США и Великобританией.
«Это выглядело так: военно-транспортный самолёт — американский или британский — прилетал на полигон где-то под Капшагай. Далее десантировались „зелёные береты“ или британские коммандос, и проводилась совместная боевая подготовка с участием казахстанских специалистов»,делится Нурлан Аселкан.
По его словам, нынешний план выглядит как возвращение к выверенной практике — с фокусом на подготовке офицеров, знании военной лексики на английском и участии в международных миссиях.
Он также подчёркивает, что для Великобритании это не столько про военные альянсы, сколько про поддержание стратегического присутствия в регионе:
«Британия — постоянный член Совбеза ООН, ядерная держава. И её участие в такого рода соглашениях важно само по себе и не нуждается в оправдании. Здесь нет ничего криминального».
Нурлан Аселкан также не видит оснований для связи подписания соглашения с кадровыми перестановками.
«Я не думаю, что стоит связывать отставку министра обороны Руслана Жаксылыкова с публикациями по этой теме. Отношения с Великобританией ровные, конструктивные. Все соответствующие соглашения обсуждались и согласовывались с руководством Казахстана и министром иностранных дел Соединённого Королевства по итогам недавних визитов. Поэтому поводов для беспокойства здесь нет»,подчёркивает эксперт.
Он же акцентирует внимание на международном фоне, в котором прозвучала новость о соглашении:
«Великобритания остаётся одним из наиболее последовательных и уверенных сторонников Украины в текущем конфликте. В отличие от Соединённых Штатов, где мы видим определённые колебания, в Британии таких изменений позиции не было. Связано это ещё и с внутренними политическими изменениями. Разгар войны пришёлся на период правления Консервативной партии: тогда у власти был Борис Джонсон, затем — Риши Сунак. После недавних выборов к власти пришла Лейбористская партия с лидером Киром Стармером. Но, что важно, позиция страны по отношению к украинскому конфликту не изменилась ни на йоту», говорит Нурлан Аселкан.
Смысл происходящего куда проще, чем кажется:
«Отношения Казахстана с Великобританией носят устойчивый, системный характер. Это партнёрство с одним из важнейших государств — членом Совбеза ООН. А шум, который поднялся, звучит так, как будто Великобритания продала Казахстану ядерную бомбу. На деле речь идёт о подготовке кадров, совместных учениях, координации в военной сфере, обсуждении технических и процедурных вопросов, в том числе по недопущению конфликтных ситуаций — например, в приграничных зонах или в воздушном пространстве», резюмирует Аселкан.
Здесь стоит отметить, что хоть Казахстан и сохраняет национальный суверенитет над своей ПВО — вместе с этим входит в объединённую систему ПВО СНГ.
Эти обязательства закреплены в законодательстве. И опираются на солидную правовую основу — от многостороннего соглашения 1995 года с участием России, Беларуси, Армении, Кыргызстана и Таджикистана до актуальных двусторонних договоров с Россией.
Многовекторность в действии
Таким образом контакты в оборонной сфере могут заключаться сотрудничества ради.
«И это не то же самое, что соглашение о создании военного союза (или вступление в существующий военный союз). Это абсолютно разные вещи», — акцентирует Даулет Жумабеков.
В пример — действия самой России, заключающей военные соглашения без оглядки на партнёров.
«Договоры о сотрудничестве в военной сфере с Китаем, Ираном, Северной Кореей и многими другими странами не согласовывались с Казахстаном. Более того, соглашение с Северной Кореей предполагает даже непосредственное участие военнослужащих в военных конфликтах второй стороны. То есть, по сути, это уже военный союз, в который Россия вступила, являясь членом ОДКБ, без согласования с остальными его членами», отмечает Жумабеков.
Также он напоминает: международное право не ограничивает суть и форму союзов, в которых может участвовать государство:
«Страна может являться одновременно членом разных военных союзов — это не противоречит международным нормам. Поэтому я считаю, что Казахстан также не должен ограничиваться лишь рамками ОДКБ, а участвовать в создании иных военных союзов. Например, Военного союза Центральноазиатских государств или Военного союза тюркских государств».
Попытки выстроить глубокое оборонное партнёрство с Великобританией предпринимались и раньше — ещё в начале 2000-х годов, когда в Казахстане работала BAE Systems, крупнейшая британская компания в сфере вооружений, информационной безопасности и высоких технологий. На это обращает внимание Нурлан Аселкан:
«Когда создавалась авиакомпания Air Astana, BAE Systems предлагала свой вариант создания национальной системы противовоздушной обороны. По разным причинам этот проект реализован не был. Но, насколько мне известно, в качестве условной компенсации за приложенные усилия BAE Systems получила долю в новой авиакомпании.
Реально говоря, в тот момент Казахстан больше нуждался в BAE Systems, чем BAE Systems — в Air Astana. Это действительно было вытаскивание нашей гражданской авиации со дна. И с этим, пожалуй, никто не будет спорить».
По словам Аселкана, аргументация британской стороны была сугубо прикладной и не имела политической подоплёки. Речь шла об объективной логике обороны — без привязки к союзам и идеологии:
«Кстати, сам подход Великобритании в сфере ПВО строился на довольно убедительном аргументе: если вы выстраиваете систему воздушной обороны, то делать это придётся не против Британии или НАТО, которые находятся далеко — за тысячи километров за морем, — а против тех, кто рядом. Против потенциальных нарушений с юга, севера, с Каспия, со стороны Китая, Ирана, да хоть откуда.
Такая система должна обеспечивать контроль и защиту рубежей по всем ближайшим направлениям. Это не про политику, это про технологии и безопасность. И про реальность. Не потому, что мы любим НАТО, а кого-то нет. Просто потому, что такова география и логика национальной обороны».
Курс на оборону шире, чем кажется
Что именно стало причиной отставки Руслана Жаксылыкова, сказать однозначно нельзя. Но и игнорировать этот эпизод в контексте текущих трансформаций в оборонной политике сложно.
«На данный момент слишком мало данных, чтобы сделать вывод о причинах отставки прежнего министра обороны. С учётом слухов о его задержании, хоть впоследствии и опровергнутых, возможно, речь идёт о банальной коррупции. Как говорил один известный человек про казахстанских чиновников: „Я могу любого из вас взять за руку и отвести в суд“. К сожалению, с тех пор мало что изменилось», поясняет Даулет Жумабеков.
Он отмечает, что ключевые решения в системе остаются прерогативой первого лица.
«У нас президентская или даже суперпрезидентская республика, так что повестку в любых значимых областях формирует президент. Естественно, при принятии решений ему приходится учитывать сильное влияние международных партнёров», добавляет эксперт.
Что касается назначения нового министра, скепсис сохраняется:
«Это человек системы, добросовестный исполнитель указаний сверху. Другие люди, как правило, в существующей системе не продвигаются. Никаких кардинальных реформ, равно как и каких-либо серьёзных самостоятельных шагов я от него не жду».
Нурлан Аселкан предлагает не переоценивать связь между кадровыми решениями и подписанным соглашением:
«Тема профессиональных лётчиков в системе казахстанской обороны — давняя и известная. Долгое время Минобороны возглавлял Мухтар Алтынбаев — профессиональный лётчик. Считается, что именно при нём армия сделала акцент на авиацию и аэромобильные силы. Сейчас такой подход критикуется, звучит мнение, что армией должен руководить общевойсковой генерал, представитель сухопутных сил. Но исторически лётчики — это основа оборонного ведомства, если не считать политическое руководство. Военно-воздушные силы и ПВО — самый технологичный род войск, и, возможно, причина в том, что именно их офицеры имеют наибольший опыт работы со сложными системами», рассуждает Аселкан.
«Скорее всего, назначают военного человека, который способен обеспечить порядок, нормальное функционирование армии и — что особенно важно — минимизировать потери в солдатах, в инцидентах, самоубийствах и прочем. Видимо, сейчас нужен более эффективный руководитель с новым подходом».резюмирует Нурлан Аселкан.
Ключевой вид сверху
Политолог, эксперт по Центральной Азии Аркадий Дубнов предлагает прочитать происходящее сквозь геополитику: отношения с Россией — это не фон, а важнейшая часть расчётов.
«В эти же дни в Ташкенте, в честь Дня России, посол Олег Мальгинов процитировал президента Узбекистана Мирзиёева: „Русь и Узбекистан были и будут вместе всегда“. Заявка, которая должна, что называется, определить курс на далёкое, близкое будущее? Как бы такое заклинание.
Вот такие клятвенные заверения — ещё с большей интенсивностью, с большим подозрением к ним — происходят между Россией и Казахстаном. Но Казахстан не Узбекистан. Это гораздо более острая и такая „токсичная“ история отношений.
Их нужно постоянно как-то модерировать, приспосабливать к реальности. Каждый раз возникают новые вызовы», рассуждает Дубнов.
С этой точки зрения он предлагает смотреть на происходящее шире — особенно на цели, поставленные главой государства:
«Даурен Косанов всё же был замминистра обороны, который перешёл на более высокую ступень. Гораздо более интересными кажутся объяснения президента в связи с этим — какие задачи он ставит перед новым министром. Поскольку это совпало с решением о создании сил территориальной обороны. Речь идёт ещё о повышении уровня цифровизации и о создании сил резервистов в армии, структур гражданской обороны».
На взгляд политолога, это и есть настоящее изменение курса:
«Потому что — давайте размышлять: почему нужно укреплять территориальную оборону? От кого и в каких направлениях грозит некая опасность Казахстану, которая требует усиления на огромной территории сил вооружённого сопротивления. И захочет агрессивно, так сказать, оказать влияние на Казахстан?»
Ответ лежит на поверхности. Потому как контекст — не локальный, а глобальный. Именно поэтому президент, полагает Дубнов, действует превентивно:
«Оглядываясь, я, да и вы, наверное, понимаете, что мы имеем в виду только одну возможную угрозу, которой на всякий случай нужно противостоять. Решения о создании территориальной обороны отчасти надо рассматривать, привязывая их к характеристике нынешних казахстанско-российских отношений.
Видите ли, пока не окончилась война в Европе, которая по всем признакам не даёт нам основания вообще говоря даже предсказать, сколько она ещё будет продолжаться, пока мы не увидим картину её окончания — кто какие получит от этого дивиденды? Надо везде укреплять свои позиции. На всякий случай».
Он подчёркивает: мир вступил в новую эпоху — и делает это не по своей воле. В такой ситуации трудно сохранить уверенность:
«Идёт передел мирового порядка. Со страшной скоростью нарастает мировая милитаризация. Всем становится немножко не по себе, потому что никто не видит картину будущего. И я именно так вижу это решение Токаева. Я не могу его ни одобрить, ни критиковать — это не моя стезя. Я его пытаюсь понять. Нас не ждут лёгкие времена. Нас ждут, в общем-то, времена неопределённости».признаёт политолог.
А на фоне общей нестабильности говорит сама за себя география Казахстана:
«Узбекистану в этом смысле легче. У них нет общей границы с бывшей метрополией. А тут другая история. Семь с половиной тысяч километров общей границы, а с Каспием — все восемь».
Президент Касым-Жомарт Токаев уволил Руслана Жаксылыкова в воскресенье, 8 июня. Через день распространилась информация, что бывшего министра обороны якобы задержали — как это было, мы рассказывали здесь, а тут разбирались, за что сняли Жаксылыкова и сможет ли его преемник вернуть доверие к армии.