Принятие закона «О государственном» языке в Кыргызстане повлечет за собой серьезный кризис. Новый закон предусматривает дискриминацию русского языка в органах власти, повышение квоты кыргызоязычных материалов в медиа, чистку русскоязычных чиновников в аппарате.
Очевидно, что принятие дискриминационного закона обрушит отношения с Москвой, так как слишком сильно напоминает недавние события на Украине, превратившие ее в террористическое государство.
Но сегодня мы поговорим о том, какой прямой вред закон нанесет науке, культуре и госструктурам Кыргызстана.
Два языка в Кыргызстане
Кыргызстан – двуязычное государство, где, как метко писал Чингиз Айтматов, «Для кыргыза два языка, как два крыла».
Опросы показывают владение русским 73% населения (кыргызским 82%), причем, знание языка имеет тенденцию к воспроизводству, вопреки сокращению числа этнических русских. 48% опрошенных семей хотело бы отдать детей в школы с русским языком обучения, потому что считают их лучшими, с кыргызским – только 14%.
Фактически, по официальным данным, в русскоязычных школах или школах с русскоязычной компонентной учится 58% детей, потому что на всех физически не хватает мест, классы переполнены. В южных регионах доля желающих обучать детей на русском составляет до 80%.
Из-за проблем со школьным преподаванием русского в последнее время его доля использования в бытовом общении сократилась до 21-35%, как утверждают западные источники (данные USAID, 2020 и 2021).
Однако в печати кыргызский язык представлен значительно скромнее. По данным официальной статистики, на кыргызском языке издается менее 47% книг, 28% журналов и ведется 27% интернет-сайтов. Более половины кыргызоязычной продукции представлено только на рынке газет.
Доля кыргызского контента на телевидении – менее 35%, как показывают данные мониторинга. Хотя старые нормы закона требуют не менее 50% контента на кыргызском, новые – 60%. Сотрудники телеканалов открыто недоумевают по поводу новых законодательных инициатив, что им выпускать эфир при таких требованиях к языку?
Нужно признать, что хотя кыргызский язык доминирует в бытовом общении, основным языком науки, бизнеса и даже телешоу – остается русский. Без него эти сферы будут просто парализованы.
Почему так нужен русский?
Нужно признать честно, в кыргызском языке – нет терминологического аппарата для решения массы задач, поэтому столь большой объем информации передается в Кыргызстане на русском языке.
Новый закон «О госязыке» даже предусматривает создание при правительстве специальной комиссии, занятой «разработкой, унификацией и одобрением терминов на кыргызском языке, касающихся социально-культурной, политической и экономической жизни, различных отраслей науки и технологий» (Статья 38).
Эту работу пытались начать еще в СССР, создавая специализированные кыргызские словари, но новая терминология либо не прижилась, либо вообще не была доработана из-за распада Союз и исчезновения денег на подобные проекты. Надеяться, что новая «комиссия» сможет сделать то, что за 70 лет не успели сотни советских ученых — смешно.
Сейчас практически весь официальный документооборот госструктур в Кыргызстане ведется на русском языке.
«Сейчас все документы, законы, акты пишутся на русском языке, а потом переводятся на кыргызский» – признавал экс-замруководителя аппарата правительства КР Каданбай Бактыгулов.
Более того, сам бытовой язык зачастую раскалывается на региональные диалекты. Словарный запас разговорной речи севера и юга Кыргызстана сильно отличается за счет различных заимствований. В последние десятилетия в регионах начинают возникать даже альтернативные стандарты правописания, отличающиеся друг от друга и литературного кыргызского языка.
В том числе из-за этого на русском языке пишется оригинал многих контрактов, официальных документов и даже судебных приговоров из-за отсутствия необходимых и однозначных терминов и выражений в кыргызском языке. Аналогичная ситуация в том, что касается специальной и учебной литературы, технических регламентов и инструкций.
Как пишет Талип Ибрагимов, писатель и драматург:
«Никакой информации — ни научной, ни технической, ни гуманитарной, отвечающей современным требованиям — на кыргызском языке нет. У нас нет учебников для вузов, нет науки на кыргызском языке, и, не будем обольщаться, еще долго этого не будет. Нет специалистов, нет переводчиков достаточной квалификации. А если будем продолжать агрессивно насаждать кыргызский язык, их никогда не будет».
Даже в художественных текстах, которые изначально писались на кыргызском или переводились на него специалистами, сами носители языка не понимают не менее четверти слов, которые редко используются в бытовой речи.
Говорят специалисты
О несоответствии текущего состояния языка актуальным потребностям откровенно говорят кыргызские специалисты и практики.
Замира Дербишева, доктор филологических наук:
«Значительные сложности проявляются в разработке на кыргызском языке специальной терминологии и ее правильном употреблении в делопроизводстве».
Бактыбек Абудллаев, директор издательства переводной литературы «Китепстан»:
«Много экономических терминов, которые не только не имеют перевода на кыргызский, у нас попросту нет таких понятий».
Женишкуль Хулхачиева, кандидат филологических наук, директор Центра кыргызского языка и культуры им Ч. Айтматова:
«Невозможно развивать кыргызский язык без русского как в самой стране, так и за ее пределами».
Кому-то может показаться обидным, что язык, на котором звучит эпос «Манас», не может решать прикладные задачи. Как будто великий Манас был физиком, агрономом или составителем технических регламентов.
В утешение советую вспомнить латынь, на которой был записан объем различных текстов, многократно превосходящий «Манас». Он какое-то время даже был европейским языком науки. Но к нынешнему моменту уже никак не может использоваться в этой роли, потому что литература и терминология на латыни перестала развиваться и воспроизводиться.
Бесполезно придумывать новые термины и составлять словари, потому что буквы в них не «оживут». Человека невозможно заставить заучить сотни новых слов и выражений ради абстрактной языковой гордости.
Языковые фантазии порождают чудовищ
Депутаты испытывают иллюзию, что перевести весь документооборот на кыргызский легко и просто, как аппарат перессказывает (даже не переводит) для них служебные документы.
Но в реальности ни госструктуры, ни страна не располагают нужным числом переводчиков, чтобы перевести на кыргызский работу всех учреждений и муниципалитетов. Специальную терминологию обычно не знают даже сугубо кыргызоязычные сотрудники. Реальный точный перевод нормативных актов, контрактов и технических регламентов на кыргызский затруднен отсутствием нужной терминологии, поэтому-то работа с этими документами ведется на русском.
Особенно критической будет ситуация в медицинских учреждениях и инфраструктурных предприятиях, где термины и их значение для деловой переписки сложнее всего, а специалистов-переводчиков в штате не было и быть не может.
Принудительный перевод документации на госязык приведет к тому, что документы, раньше готовившиеся по 2-3 дня, будут зависать на недели и месяцы. Резко осложнится процесс сдачи личной отчетности служащими, например, педагогами в школах. В больницах и поликлиниках будет невозможно нормальное ведение медицинских карт.
Кроме того, новый закон вводит жесткие требования по сдаче экзаменов на знание кыргызского для медицинских, инженерных и юридических кадров.
Наивны надежды, что русскоязычные специалисты срочно начнут учить кыргызский, а кыргызы – осваивать сотни профессиональных слов и выражений, которых часто просто нет. При нищенских зарплатах в госаппарате они скорей уйдут в бизнес, который пока не затронул «языковой зуд» депутатов, или вовсе эмигрируют.
Прежде всего, отток кадров затронет людей старшего возраста, которым непросто адаптироваться к «языковой горячке». Госструктуры останутся без инженеров, опытных преподавателей школ и вузов, офицерского состава, нотариусов, врачей. Остро встанет проблема младшего поколения специалистов, которое будет некому учить. Остановится работа судов, а те приговоры, которые будут выноситься, будут постоянно обжаловаться из-за языковых ошибок и неясностей.
Работа госаппарата, включая школы и медицинские учреждения начнет распадаться. Это критически скажется на безопасности и здоровье общества, а также экономике. Беспорядок отпугнет инвесторов и заставит национальный капитал быстрее уходить из страны.
Наконец, обострятся региональные противоречия из-за различий диалектов и отсутствия моста в виде русского языка. Языковые отличия станут удобным поводом для выдавливания «чужаков» (например, «южан» или «северян») из своих учреждений и вымогательства взяток у заявителей из-за «неправильного языка». Эти конфликты быстро примут характер родовой и межрегиональной розни.
Кыргызские ревнители языковой дисциплины не подумали об этих угрозах из некомпетентности и крайней ограниченности. Обыватель еще может позволять себе не знать, как устроен мир, и думать, что электричество берется из розетки, а еда из магазинов. Но если человек с подобным мышлением начинает писать законы – жди беды.