Недавно МИД Узбекистана заявил: Северный Кипр не будет участвовать в предстоящем 11 ноября саммите Организации тюркских государств (ОТГ) в Самарканде. Сам по себе демарш Ташкента показывает: вопреки декларациям о «единстве тюркского мира», в нем еще есть те, для кого собственные национальные интересы важнее. Тем не менее, говорить о кризисе ОТГ, как уже пишут некоторые наблюдатели, не приходится.
Нашла коса на камень
Позиция Узбекистана для Турции относительно непризнанного Северного Кипра явно стала неприятной неожиданностью. Если вспомнить, как Анкара усиленно лоббировала участие республики в самаркандском саммите ОТГ. Еще в конце октября президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган говорил:
«Страны-члены ОТГ действительно положительно относятся к этому вопросу, то есть, на двусторонних встречах ОТГ они всегда говорят: «Какой шаг предпримет Турция по этому вопросу, мы поддержим». Такой же позиция была и на встрече с моим братом Ильхамом Алиевым».
Надо вспомнить, что вопрос признания Турецкой Республики Северного Кипра имеет для Анкары принципиальное значение. И тут — такая «шпилька» от Ташкента. И что-то подсказывает, что Узбекистан и дальше будет продолжать вести себя с Турцией так же. Турция в этой ситуации оказалась в весьма двусмысленном положении. С одной стороны, Узбекистан — неотъемлемая часть тюркского мира. С другой — самостоятельность Узбекистана рискует превратить условный «Великий Туран» из некоего «нечто» во вполне конкретное ничто.
Но хоронить этот проект будут еще не скоро. Потому что свою заинтересованность в ОТГ выражают американцы. Недавно в Вашингтоне отметили День сотрудничества тюркских государств. На приеме по этому поводу были послы Узбекистана, Азербайджана, Казахстана, Кыргызстана, Туркменистана и Турции, а также американские политики, дипломаты, аналитики и бизнесмены.
Помимо традиционных речей о единстве интересов тюркского мира, запомнился спич заместителя помощника госсекретаря США по политике в отношении Южной Европы и Кавказа Эрики Олсон. Она заявила об ОТТ:
«Несмотря на то, что Соединенные Штаты не являются членом этой организации, мы многое делаем и можем сделать вместе как партнеры, есть множество точек соприкосновения интересов, общих целей, и мы уже начали переговоры в Государственном департаменте и в правительстве США в этом направлении».
Значит ли это, что США — нетюркская страна — собирается стать членом тюркской организации? Впрочем, если и так, то ничего удивительного. В конце концов, одно такое государство в ОТГ уже есть. И называется оно… Турция.
Что по этому вопросу пишут источники?
В исследовании «История турок» сообщается:
«Помимо греческого, армянского, ассирийского, курдского населения Анатолии, весьма многочисленными группами, принимавшими участие в этногенезе современных турок, были славянские и кавказские народы, а также албанцы. Когда Османская империя распространила свою власть на Балканский полуостров, под ее контролем оказались обширные земли, населенные славянскими народами, в большинстве своем исповедовавшими православие. Некоторая часть балканских славян — болгар, сербов, македонцев — предпочла принять ислам, чтобы улучшить свое социальное и экономическое положение».
И далее:
«Сформировались целые группы исламизированных славян, такие как боснийские мусульмане в Боснии и Герцеговине или помаки в Болгарии. Однако многие славяне, принявшие ислам, просто растворялись в турецкой нации. Очень часто тюркская знать брала в жены и наложницы славянских девушек, которые потом рожали турок. Славяне составляли значительную часть янычарского войска. Кроме того, многие славяне в индивидуальном порядке принимали ислам и переходили на службу Османской империи».
Судя по всему, все это в Турции прекрасно знают. И всячески пытаются сделать так, чтобы этого не знал больше никто. Способов много. Аналитик турецкоязычного сайта Ahval Сибел Экин пишет об одном из таких:
«Миллионы людей по всему миру проводят генетический анализ (ДНК), чтобы выяснить происхождение своих предков. Этот тест в Турции запрещён, но выехавшие за границу многие турки, пройдя вышеупомянутое генетическое исследование, обнаруживают, что их предками являются армяне, евреи или краснокожие».
Турецкий этнограф Махтурк объясняет это так:
«Политика массового отуречивания народов Турции имела и имеет огромное политическое значение как для сельджуков, османцев, так и для Турецкой Республики. Ибо возрождение этнического самосознания автохтонных народов Малой Азии и Армянского нагорья приведет к гибели Турции».
Можно привести еще массу свидетельств того, что Турция имеет к тюркскому миру весьма отдаленное отношение. Даже сейчас, когда власти этой страны взяли курс на «неоосманизм», нужно знать, что в «мусульманские» владения Османской империи входили Сирия, Месопотамия (нынешний Ирак), Палестина, часть Аравийского полуострова, Северная Африка, Балканы и Закавказье. Центральная Азия османам не принадлежала никогда. Безусловно, влиять в регионе на здешних тюрок турки пытались. Но это влияние никогда не было безусловным. Что же касается «Турана», то надо знать, что исторический Туран — это область, заселенная кочевыми ираноязычными народами. Тогда как Иран испокон веков заселяли ираноязычные оседлые народы.
Двойная игра
Но куда любопытнее — то, что пантюркизм (а «Великий Туран» — как раз про это) всегда преподносился, как альтернатива исламизации. В своей работе «Ислам и Запад» известный англо-американский востоковед Бернард Льюис утверждал, что основой для пантюркизма стала книга «Предварительные рассуждения» британца Артура Ламли Дэвида. В ней автор писал, что турки — выдающаяся и независимая нация, которая превосходит арабов и другие восточные народы.
Похожих взглядов придерживались француз Давид Леон Коган и венгр Арминий Вамбери. Последнего долгое время подозревали в работе на британскую разведку. До тех пор, пока это не подтвердили сами британцы — в 2005 году. В том же до сих пор подозревают и Ламли Дэвида. Поэтому среди исследователей и бытует убеждение, что «пантюркизм» — британский проект по расколу мусульманской уммы на тюрок и арабов.
Впрочем, это подтвердил и легендарный британский разведчик Томас Эдвард Лоуренс. В 1916 году в своем докладе для британской разведки «Политика Мекки» Лоуренс писал:
«Если мы сможем убедить арабов неожиданно и силой забрать свои права у Турции, то навсегда покончим с угрозой Ислама и подтолкнем мусульман к междоусобной войне, которая разделит их изнутри, в результате чего появится один халиф в Турции, а другой в арабском мире. Дальше они уже сами начнут вести религиозную войну между собой… Наши главные цели – уничтожение исламского единства, победа над Османской империей и ее разрушение».
Было там, кстати, и про арабов:
«Если мы поймем, каким образом нам следует работать с арабами, то они будут пребывать в постоянной политической анархии внутри маленьких враждующих друг с другом государств, которые не будут способны сплотиться друг с другом».
Плоды этой политики Ближний Восток пожинает до сих пор…
Некоторые эксперты считают, что «пантюркистская» риторика у Анкары предназначена для одной аудитории, а «неоосманизм» — для другой. Но так ли это на самом деле?
Стоит обратить внимание на одну интересную деталь. Например, военно-техническое сотрудничество Анкара всегда вела только на двусторонней основе — без привязки к какому-либо блоку. Для примера можно вспомнить, что Турция — член НАТО — купила у России комплексы ПВО С-400. Ну а что касается «Байрактаров», то Турция сделала им в Карабахе настолько отличную рекламу, что купить их готовы все, у кого есть деньги. В апреле этого года даже случился скандал, когда прошла информация о том, что Турция продала Таджикистану эти самые «Байрактары». Хотя по понятиям «тюркского братства» не должна была этого делать, памятуя о конфликте Таджикистана и Кыргызстана.
Поэтому — вопрос: стоит ли опасаться «пантюркизма» и «неоосманизма» Турции? «Резвиться» на этих двух «полянах» Анкаре пока позволяют. Турция строит в Центральной Азии мечети, во многом успешно конкурируя с Саудовской Аравией и Катаром. Безусловно, в этих мечетях могут внушать прихожанам турецкую точку зрения на международные отношения. Однако вряд ли это как-то повлияет на политику государств региона, которые до сих пор придерживаются курса на многовекторность.
Поэтому претензии Турции на лидерство в регионе вряд ли понравятся России, США и Китаю. И во всех столицах Центральной Азии об этом знают. «Великий Туран» — это совсем не тот повод, чтобы ссориться с Москвой, Вашингтоном и Пекином. То же самое касается и военно-технического и экономического сотрудничества Турции со странами Центральной Азии: оно будет идти ровно до тех пор, пока не пересечется с интересами всех трех вышеназванных столиц. А то, что это пересечение произойдет — однозначно: при пересечении интересов всегда возникают разногласия. И вряд ли у Эрдогана хватит сил и дипломатии решить все проблемы, которые свалятся на его страну.
И неважно, что скажут или подпишут на саммите ОТГ в Самарканде. Сейчас намного важнее другое. Задать Турции прямой вопрос: чего она хочет в Центральной Азии? Все турецкие шаги требуют адекватного реагирования. Причем не только со стороны России, как гаранта безопасности Центральной Азии. Этот вопрос должны задать Турции все президенты центральноазиатских республик. Потому что под сладкие речи о «тюркском братстве» можно запросто лишиться не только своего государства, но и идентичности. Вряд ли это то, чего сегодня хотят избиратели от Бишкека до Астаны.