Массовые беспорядки вспыхнули еще на одной территории, оставшейся у Франции от ее былого имперского прошлого – на карибском острове Мартиника. Население этого тропического райского уголка живет в нищете именно благодаря специфике французских законов. О чем идет речь и почему происходящее является симптомом крайне опасного для Франции кризиса?
Пока Макрон и его правительство пытаются свести концы с концами и принять бюджет на следующий год, истончившаяся ткань французского государства продолжает рваться. В заморских департаментах Франции вновь вспыхивают волнения. В прошлый раз это была Новая Каледония, где присутствует сильное движение за независимость. Сейчас заполыхала райская Мартиника, где дошло до того, что группа протестующих попыталась захватить аэропорт.
Причина, по которой трясет и лихорадит именно заморские территории, проста: у центральных властей не хватает времени, чтобы целенаправленно заниматься решением проблем на очень далеких окраинах бывшей империи. Жизнь в Париже – не то же самое, что жизнь на острове в Карибском море. И хотя формально Мартиника является французской территорией, по отношению к ней применяются не все законы метрополии. А точнее, применяются дополнительные.
Например, за доставку туда грузов из континентальной Франции таможня требует отдельный налог, причем он был сочинен аж при короле Людовике XIV, в 1670 году. Королей свергли, установилась республика, потом империя, потом опять королевская власть, потом опять республика, опять империя и снова республика, но налог никто и не думал отменять. Как следствие, его до сих пор взимают не только на Мартинике, но и на Гваделупе, в Гвиане, на островах Майотта и Реюньон.
В 2022 году сборы по этому налогу составили 1,64 млрд евро, и они, как объяснил экономист Пьер Московиси, покрывают аж треть местных расходов. Казалось бы, данный факт можно только приветствовать, но есть одна проблема: из-за налога на привозные грузы растут цены, и ощутимо.
Особенно, судя по всему, это заметно на Мартинике, где местное производство может обеспечить разве что экзотические фрукты, бананы, сахар и ром. Славящиеся своей въедливостью французы позаботились о том, чтобы разные категории товаров облагались разными налогами: к примеру, налог на привозное печенье составляет 15%, а на сигареты – 50%.
В среднем же выходит, что цены на еду на Мартинике на 40% выше, чем в континентальной Франции, а возможностей заработать на острове, разумеется, меньше: лишь сельское хозяйство и туризм. Неудивительно, что 27% местного населения живет за чертой бедности.
Казалось бы, решение лежит на поверхности. Раз метрополия расположена в 8 тыс. километров, а под боком Мексика и США, еду и все остальное можно привозить оттуда, и это точно обойдется дешевле. Нет, отвечают французские власти, этого делать нельзя. Потому что в ЕС одни нормы, а в США и Мексике – другие. И рис там, наверное, не рис вообще, и картошка – совсем не картошка. И если бы французские власти не следили бдительно, наелись бы жители Мартиники черт знает чего – и вся их жизнь полетела бы под откос.
Хуже того: французские бюрократы ухитрились распространить действие заморского налога даже на некоторые виды местной продукции, включая бананы, которые из-за этого стали стоить дороже, чем в континентальной Франции. Поэтому в отличие от Новой Каледонии, где многие протестующие говорят о независимости, волнения на Мартинике имеют прежде всего экономическую подоплеку. Как отметил экономист Фредерик Фара: «Инфляция здесь контролируется менее тщательно, чем в метрополии, и она гораздо выше. Это старая проблема, которая не привлекает должного внимания».
Другая часть проблемы – то, что так называемые беке (потомки первых европейских колонистов) сосредоточили в своих руках все богатства острова, им принадлежат плантации, супермаркеты и рынки. Официально таких привилегированных граждан насчитывается 1% населения, где-то три тысячи человек, но, судя по словам местного жителя, все еще проще.
«Существует монополия трех семейств, которые все контролируют, – заметил Жан-Ив, который предпочел не называть свою фамилию. – Неважно, какой бизнес ты хотел бы открыть, у тебя все равно ничего не выйдет».
Нарыв прорвался в сентябре, и началось все с демонстраций, которые, разумеется, ни к чему не привели. Затем шоферы-дальнобойщики двинулись на машинах к столице острова Фор-де-Франс, протестуя против дороговизны.
Но протестами дело не ограничилось. Начались ночные столкновения по сценарию Новой Каледонии – с баррикадами, поджогами машин, грабежом магазинов. Префект Жан-Кристоф Бувье ввел комендантский час и поднял на ноги всю жандармерию, но если это и помогло, то ненадолго. Протестующие стали стрелять в представителей закона, несколько человек были ранены.
Параллельно на первый план выступило то, что с натяжкой можно назвать политическим крылом движения – «Объединение в защиту афро-карибских народов и ресурсов» (RPPRAC). Его возглавил 42-летний Родриг Петито – весьма колоритный персонаж, который в прошлом имел проблемы с законом, в том числе и из-за торговли наркотиками. Основное требование заключалось в том, чтобы еда на Мартинике стоила столько же, сколько в континентальной Франции, и власти обещали, что в начале октября начнут переговоры об отмене спорного налога на тысячи продуктов. Ключевое слово тут – «начать», что применительно к французам вовсе не обязательно означает какой-то результат.
В итоге власти Мартиники объявили, что им надо подробнее изучить вопрос, а в прессу просочились сведения, что если налог и уменьшат на продукты первой необходимости, то на остальное его, наоборот, поднимут. А центральные власти вообще хотят отменить спорный налог и ввести вместо него НДС в 20% (нынешний НДС на Мартинике рассчитывается по очень низкой ставке в 2,1% или 5,5%). Иными словами, семь шкур с жителей будут драть все равно, хоть и под другими предлогами.
Как следствие, волнения вспыхнули с новой силой, а так как распространились слухи о том, что на остров должны прилететь подкрепления для наведения порядка – 300 или 350 человек, толпа протестующих наводнила аэропорт. В итоге три гражданских самолета с 1117 пассажирами на борту были перенаправлены в аэропорт Гваделупы, префект вновь ввел комендантский час и издал указ, запрещающий любые сборища и манифестации.
Министр заморских территорий Франсуа-Ноэль Бюффе, как водится, «чрезвычайно решительно» осудил волнения и призвал сограждан «решать проблемы путем диалога». Однако диалог подразумевает желание договориться, чего никак не наблюдается. Да, о проблеме говорят, но потом пожимают плечами и заметают ее под ковер.
Меж тем заморские департаменты Франции испытывают череду кризисов, связанных как с более низким уровнем жизни, так и со спецификой местных условий.
С мая продолжаются столкновения в Новой Каледонии, то обостряясь, то стихая. В сентябре случилась вспышка волнений на Гваделупе, а сейчас там говорят о том, что тоже собираются организовать движение против дороговизны. На Майотте только 7 октября объявили о том, что на острове закончилась эпидемия холеры – заболевания, о котором в европейской части Франции вообще забыли.
На Реюньоне протесты пока ограничиваются демонстрациями, которые организуют профсоюзы, но причина недовольства та же, что и на Мартинике – еда тут на 37% дороже, чем во Франции. Кроме того, весной по острову прокатилась волна столкновений между соперничающими бандами. А поскольку французское государство как бы присутствует, но ничего не решает, одни проблемы будут наслаиваться на другие до тех пор, пока граждане не зададутся вопросом: а нужно ли такое государство в принципе?
Пока на Мартинике требуют лишь снижения цен, но это только начало. Кризис французской экономики означает, что заморские департаменты, как самые уязвимые звенья системы, испытают его на себе в полной мере. И тогда не только у Новой Каледонии возникнет соблазн уйти, хлопнув дверью.