Почему полицейские и прокурор города Алматы сочли доводы осуждённого Мохамеда Бараката о своей невиновности неубедительными, и как на это отреагировали родные, друзья и защитники британского пилота, рассказывает наш сайт.
Прецедента в казахстанской судебной системе не произошло. Отбывающий длительный срок наказания иностранец не смог добиться пересмотра своего приговора на основании вновь открывшихся обстоятельств. Хотя, как ему казалось, он предоставил убедительные доказательства своей невиновности, которые ранее не были известны судам первой и апелляционной инстанций. Правоохранительные органы проверили его доводы и пришли к выводу, что они несостоятельны.
Напомним, гражданин Великобритании Мохамед Баракат отбывает 20-летний срок за убийство своей полуторагодовалой дочери Софии. Трагедия произошла в октябре 2019 года в номере алматинской гостиницы Interсontinental и вызвала широкий общественный резонанс.
Баракат не признаёт вину. Он считает себя жертвой произвола правоохранительных органов и вместе с адвокатами пытается обжаловать приговор специализированного межрайонного суда по уголовным делам города Алматы от 22 декабря 2020 года. Пока что ему удалось добиться отмены дополнительного наказания в виде выдворения из Казахстана сроком пять лет.
За судьбой Бараката следит британское сообщество пилотов, поскольку он многие годы работал в различных авиакомпаниях мира. Последняя его должность — командир грузового судна Airbus авиакомпании Hong Kong Air Cargo. Арабоязычные и англоязычные СМИ вроде известных британских таблоидов The Sun и Daily Mirror тоже уделяли ему внимание. Летом 2025 года они напомнили читателям дело Бараката после того, как узнали о существовании аудиозаписи с шокирующим признанием жены Мохамеда, Мадины Абдуллаевой. На этой плёнке молодая женщина обмолвилась, будто бы нечаянно сломала шею дочери.
Новое алиби и старые улики
Баракат ещё в марте 2025 года обращался в правоохранительные органы с просьбой возобновить расследование по его делу. Он предоставил две аудиозаписи переговоров с женой, на одной из которых она якобы сознавалась в содеянном. Следователь департамента полиции города Алматы провела первичную проверку. Она вызвала на допрос Мадину Абдуллаеву, а та отрицала, что голосовые сообщения, предоставленные Баракатом, принадлежат ей. Следователь посчитала, что этих показаний достаточно для списания материалов проверки в номенклатурное дело со стандартной формулировкой «за отсутствием состава преступления».
Баракат посчитал проверку поверхностной. Он обжаловал постановление. Снова назначили проверку, но на этот раз следователь вынесла постановление о проведение судебно-экспертного фонографического исследования. Оно должно было установить подлинность плёнки с аудиозаписью, и кому принадлежит женский голос.
Месяц ушло на то, чтобы найти в Алматы эксперта с высшим филологическим образованием и знанием английского языка. Непосредственное исследование плёнки в испытательной лаборатории Института судебных экспертиз заняло 16 дней и обошлось в 112 тыс. 631 тенге.
26 июня 2025 года пришло заключение экспертов. Выяснилось, что плёнка не смонтирована, и голос на ней принадлежит Мадине Абдуллаевой.
Узнав об этом, родные и адвокаты осуждённого воспряли духом. Они надеялись, что приговор Мохамеда пересмотрят. Он сам тоже говорил, что в случае оправдания готов не предъявлять исков о компенсации материального ущерба и морального вреда. Защита ждала, когда следователь проведёт очную ставку Мадины с Мохамедом, чтобы устранить противоречия между первоначальными показаниями Мадины и результатами фоноскопической экспертизы. Но следователь просто приехала в зареченскую колонию и взяла показания у Бараката. Позже знакомые адвокаты пояснили нам, что очные ставки проводятся обычно в рамках досудебного расследования, тогда как в случае с Баракатом была проверка.
8 сентября 2025 года Баракату пришёл ответ за подписью прокурора города Алматы Серика Карипбекова. Выяснилось, что Мадина в ходе последней проверки показала, что Баракат пытается оговорить её и обвинить любыми путями. Голосовые сообщения принадлежат ей, но она отправила их под угрозами Бараката. Якобы муж шантажировал распространением каких-то компрометирующих видеоматериалов, которые она сама же ранее отправляла ему.
Далее прокурор города ссылался на признанные судом первой инстанции неопровержимые доказательства виновности Бараката. Это были показания свидетелей, которые видели Бараката в нетрезвом состоянии в день трагедии и слышали, как Мадина указывала на него как на убийцу их дочери. Это было также заключение комиссионной судебно-медицинской экспертизы от 23 апреля 2020 года. Оно установило, что смерть Софии Баракат наступила от закрытой черепно-мозговой травмы с множественными переломами костей черепа, кровоизлияниями и размозжением мозга. Кровоподтёки на конечностях и ссадины на шее квалифицируются как лёгкий вред здоровью и с причинением смерти не связаны.
В прокурорском постановлении говорится, что в ходе проверки допросили эксперта Кульмаханова. Он подтвердил заключение старой экспертизы и пояснил, что причина смерти Софии Баракат от перелома шеи исключается. Таким образом, доводы о незаконном осуждении и причастности к смерти Софии её матери необоснованны. Они противоречат материалам уголовного дела и не нашли подтверждения. На этом основании прокурор города Алматы Карипбеков отказал в удовлетворении ходатайства Бараката. И напомнил ему, что тот может обжаловать его постановление вышестоящему прокурору или в суде в порядке ст. 105 УПК РК.
Будем бороться дальше!
Как только мы получили копию отказного постановления, сразу позвонили Мадине Абдуллаевой. Однако она категорически отказалась что-либо комментировать. Тогда мы пообщались с одним из двух адвокатов осуждённого Бараката, Дин-Мухамедом Нарымбетовым.
«Городская прокуратура закрыла этот вопрос. Но мы не собираемся останавливаться, а планируем обжаловать её отказное постановление в возобновлении расследования на основании вновь открывшихся обстоятельств. Сейчас мы раздумываем, как лучше поступить — подать жалобу в Генпрокуратуру или в кассационную инстанцию Верховного суда».
По мнению адвоката, следователи ненадлежащим образом провели проверку. Они не стали перепроверять первоначальные показания Мадины Абдуллаевой, а сослались на результаты старых экспертиз и показания свидетелей, которые у него вызывают сомнения.
«В материалах дела есть видеозапись с первыми показаниями Мадины. Там она говорит, что её нетрезвый муж Мохамед избивал её, и она буквально вывалилась из номера гостиницы в коридор. Но на видео на женщине нет следов борьбы в виде синяков, ссадин или порванной одежды. К тому же как она могла выскочить в коридор, если дверь номера открывалась вовнутрь, а Мохамед держал её в это время? Таких вопросов у меня много накопилось. Жаль, что наши правоохранители не стали скрупулёзно проверять доводы моего подзащитного. Когда я читал отказное постановление прокурора, мне показалось, что это была банальная отписка».
У адвокатов есть 15 рабочих дней для обжалования отказного постановления. Если им вдруг удастся каким-то чудесным образом добиться его отмены, то он сообщит нам об этом.
Затем мы связались с мамой Мохамеда Хасной Баракат. Спросили, как их семья восприняла в конце декабря 2020 года новость об обвинительном приговоре Мохамеду, и кто оказал им поддержку.
«Это был самый разрушительный момент в моей жизни — услышать, что моего сына приговорили к 20 годам тюрьмы за то, чего он не совершал. С тех пор наша семья неустанно борется, чтобы доказать его невиновность. Мы обращались в различные правозащитные организации, британское посольство в Казахстане, МИД Великобритании и другие международные структуры. Некоторые выражали слова сочувствия, но реальной практической помощи было мало. Почти вся тяжесть борьбы легла на наши плечи, на семью», сказала Хасна.
Мы также осторожно поинтересовались, как она отреагировала на гибель внучки Софии в октябре 2019 года, и какие отношения у неё сложились со снохой после осуждения сына.
«София была моей любимой внучкой. Она приносила свет и радость в нашу семью. Потерять её было невыносимо. Боль от этой утраты никогда не уйдёт. А осознание того, что её память использовали таким несправедливым образом против её отца, делает эту боль ещё тяжелее. Что касается Мадины, то я поначалу приняла её, так как надеялась, что она принесёт счастье Мохамеду. Но после трагедии и суда стало ясно, что она сыграла разрушительную роль. Я не могу сказать, что простила её, потому что раны слишком глубоки. Развод был неизбежен, и она не сделала его лёгким — документы о расторжении брака Мадина подписала только в 2025 году».
Мы спросили маму осуждённого иностранца, не планирует ли она навестить сына в зареченской колонии. Баракат отбывает наказание с 2021 года, и за это время никто из родных не приезжал к нему.
«Как мать я больше всего хочу увидеть своего сына и утешить его. Но большое расстояние, мой возраст и другие обстоятельства пока не позволяют навестить сына. Поэтому я ожидаю, что британское посольство возьмёт на себя эту обязанность — навещать Мохамеда. Так дипломаты смогут убедиться, что он находится в безопасности, заодно они продемонстрируют, что родная страна его не оставила».
В конце беседы мы спросили, не теряет ли мама осуждённого надежду добиться пересмотра обвинительного приговора сына. Что семья Баракат намеревается предпринять для этого?
«Я живу с этой надеждой каждый день, так как знаю характер сына. Убеждена, что он невиновен. Я верю, что однажды правда восторжествует и мир увидит, что Мохамед был несправедливо осуждён. Наша семья никогда не перестанет бороться за его освобождение и восстановление честного имени. Я держу связь с международными правозащитными организациями и веду свои странички в соцсетях, где рассказываю о любимом сыне».
Третьим нашим собеседником стал британский пилот Саймон Миллер, коллега Мохамеда Бараката. Вот что он рассказал о друге:
«Я знаю Мохамеда уже несколько лет по нашей совместной работе в авиации. Как пилот он всегда проявлял исключительный профессионализм, дисциплину и пользовался уважением коллег. Безопасность и ответственность всегда были его главными приоритетами. Если говорить о личных качествах Мохамеда, то он добрый, заботливый и глубоко преданный своей семье человек. Те, кто знают его лично, могут подтвердить его честность и порядочность. Я с самого начала следствия и судебных разбирательств поддерживаю Мохамеда, потому что твёрдо убеждён в его невиновности. Я писал ему рекомендательные письма как старший коллега и обращался в дипломатические каналы, потому что считал это своим долгом. Ведь Мохамед мой друг. И я был не единственным — другие члены нашего авиационного сообщества также выражали обеспокоенность и поддержку Мохамеду, хотя не все имели возможность выступать публично».
Как британский пилот воспринял новость, что прокуратура города Алматы отказала его другу в пересмотре приговора?
«Я был очень разочарован и обеспокоен. Если представляются новые достоверные доказательства, особенно такие значимые, как голосовое признание, их необходимо рассматривать с полной прозрачностью. Отказ их изучить подрывает доверие к судебной системе и продлевает уже и без того трагическую ситуацию».
Мы спросили, есть ли у Бараката шансы вернуться в авиацию после освобождения из казахстанской колонии? Если он возобновит свою лицензию пилота, то возьмёт ли какая-нибудь авиакомпания его в штат?
«Мохамед — высококвалифицированный и опытный пилот с многолетним стажем. Если бы ему дали шанс, то я уверен, он мог бы вернуться в профессию. Конечно, это зависело бы от медзаключения после такого тяжёлого испытания, как отбывание наказания, но его навыки пилота сохранились. Британское авиационное сообщество сочувствует его ситуации. Многие шокированы тем, что с их коллегой обошлись таким образом и что доказательства в его пользу были проигнорированы».
Если осуждённый Баракат не добьётся пересмотра своего приговора, то ему предстоит сидеть ещё 14 лет. Право на условно-досрочное освобождение он получит, отбыв две трети срока, в его случае это 13,5 лет. Баракат сидит шестой год, поэтому мы поинтересовались у его друга, будет ли он поддерживать с ним связь до окончания срока наказания?
«Да, я продолжу поддерживать Мохамеда. Я верю, что однажды правда всплывёт, и тогда справедливость восторжествует. Его дело — это не только история одного человека, оно отражает то, как осуществляется правосудие в отдельно взятой стране и как местные правоохранители относятся к доказательствам. Моё желание простое: справедливость, прозрачность и человечность. Надеюсь, что британские дипломаты будут делать больше для активной защиты своих граждан за рубежом. Иностранные граждане в казахстанских тюрьмах должны чувствовать, что как местные власти, так и их собственные посольства обеспечивают соблюдение их прав и не позволяют о них забывать», сказал Саймон Миллер.
В ходе подготовки статьи мы обзвонили знакомых алматинских адвокатов, чтобы узнать, были ли в их практике или их коллег случаи, когда осуждённые клиенты-иностранцы добивались оправдательного приговора на основании вновь открывшихся обстоятельств. Оказалось, что таких прецедентов не было. Попытки добиться отмены обвинительного приговора были, но в основном жалобы осуждённых иностранцев сводились к нарушению их процессуальных прав и психологическому прессингу во время следствия, а также пристрастного, однобокого судебного разбирательства с обвинительным уклоном. Такого, чтобы кто-то из них представил суду и прокуратуре новые доказательства своей невиновности, они потом подтвердились и человека освободили из колонии, не было.