По вопросу соперничества России и Британии за влияние в Центральной и Средней Азии в XIX — начале ХХ века среди историков единого мнения нет. Не могут даже договориться по вопросу, когда она началось — это противостояние. Кто-то пишет, что в 1857 году, а кто-то — что намного раньше: не то в 1812 году, не то вовсе в 1801-м. Согласие есть только по названию этой борьбы: «Большая Игра».
Официально она, вроде бы, прекратилась 115 лет назад — 31 августа 1907 года. Тогда в Петербурге Россия и Британия разделили сферы влияния в Персии, Афганистане и Тибете. Часть ученой братии считает, что тогда «Большая Игра» действительно прекратилась. Их оппоненты полагают, что она не прекращалась никогда и продолжается поныне.
На Восток!
По-своему они правы: противостояние Британии и России, как бы оно ни называлась, похоже, не закончится никогда. Не зря в своем романе «Ким», еще в 1901 году, певец британского империализма Редьярд Киплинг (тот, что сочинил про Маугли) пришел к выводу:
«Только когда все умрут, закончится «Большая Игра». Не раньше».
Но сам термин придумал не Киплинг. В 1840 году британский разведчик Артур Конолли на полях копии письма, которое британский политический представитель в Кабуле отправил губернатору Бомбея, написал:
«Мы на пороге времени, наполненном событиями, но если мы начнем Большую Игру, которая нам предстоит, то результаты будут гораздо более благоприятными как для нас, так и для тех народов, чьи судьбы вместо пребывания в хаосе, насилии, невежестве и нищете могут обратиться к миру, просвещению и счастью».
Он был романтиком. Но для романтика выжить тогда в «Большой Игре» было редкой удачей. Коннолли не повезло: его и другого британского разведчика — Чарльза Стоддарта — обезглавили в Бухаре в 1842 году…
Ну а поскольку в словосочетании «Большая Игра» ключевое слово — второе, то, как и у всякой игры, был смысл и в этой. Точнее, этих смыслов было несколько. Сводить все только к одной экономике — неправильно. Если речь идет об Азии, то экономика там — далеко не на первом месте.
На этот год, приходится еще один юбилей. В 1822 году — 200 лет назад — окончательно завершилось присоединение к России казахских земель. К югу от них располагались Бухарский эмират, а таже Хивинское и Кокандское ханства. Там царило самое натуральное Средневековье. Местные князьки постоянно нападали не только на казахские аулы, но и на русские военные посты и поселения.
Поручик Ян Виткевич — еще один герой «Большой Игры» с трагической судьбой — писал оренбургскому губернатору Василию Перовскому:
«Наши так называемые подданные, будучи с нашей стороны освобождены от всякой подати и в то же время подвергаясь, по беззащитности своей, всем произвольным притеснениям и поборам хивинцев, поневоле повинуются им более, чем нам».
Хивинское ханство, например, раскинулось как раз на торговых путях от Волги в Персию и Среднюю Азию. Хивинцы нападали на торговые караваны, отнимали товары, а всех, кто сопровождал груз — обращали в рабство. К концу 1830-х годов за Хивинским ханством числилось 2 тысячи русских пленных. По сравнению с двумястами тысячами персидских пленников это было немного, но все равно — плен есть плен.
В свою очередь, Кокандское ханство активно захватывало земли казахов и кыргызов и воевало с Бухарой — с переменным успехом. Эмир Бухары тоже не хотел оставаться вне тогдашних «трендов», непрерывно воюя то с Хивой, то с Кокандом.
У врага — англичан — были похожие проблемы. На их индийские территории постоянно нападали афганские племена. В итоге это стало одной из причин первой англо-афганской войны. Главная же ее причина была в том, что эмир Афганистана Дост Мухаммед начал вести переговоры с Россией. Британия увидела в этом угрозу для себя. Началась война. Поначалу у англичан дела шли хорошо. Но в итоге им пришлось бежать из Афганистана. Толпа в Кабуле растерзала противника поручика Виткевича — британского агента Александра Бернса. В переговорах с Дост Мухаммедом в 1837 году Виткевич был успешнее, чем Бернс годом ранее. Виткевич же, вернувшись из Кабула в Петербург, вдруг застрелился. До сих пор причины этого остаются загадкой.
Законы империи
Российский публицист Вадим Нестеров писал о «Большой Игре»:
«Противники все время смещались к востоку: игра началась в Персии и Афганистане (если не на Кавказе), перешла в Среднюю Азию, затем через китайский Синьцзян в Монголию и Маньчжурию и остановилась только на берегу Тихого океана».
Российская империя, как и Британская, тогда действовала в полном соответствии с имперскими законами того времени. И что самое интересное — получала полное одобрение… самих британцев. Вот что говорил, к примеру, министр иностранных дел Британии лорд Джон Рассел:
«Я признаю цели русского правительства вполне законными, и в целом я всегда стоял на стороне цивилизованной державы против варварской страны».
А это — британский посол в России в 1871-1879 годах лорд Огастес Лофтус:
«Следует сообща продвигать цивилизацию и развивать как промышленность, так и торговлю без какой-либо ревности и стремления к гегемонии».
Что же получается? Британия считала, что Россия несет в Среднюю Азию цивилизацию? Более того: тогдашние британские исследователи полагали, будто русские стремятся подчинить себе земли распавшейся Золотой Орды, и этим — завершить свое историческое предназначение.
Остальная Европа от Британии тоже не отставала. Ученые и политики той Европы утверждали, что Россия и Британия просто обязаны уничтожить все эти «восточные деспотии» во имя гуманизма и прогресса.
Естественно, были и противоположные мнения. В 1884 году начальник разведки индо-британской армии, генерал Чарльз Макгрегор выпустил книгу «Оборона Индии», которую в России до сих пор называют «Библией британских русофобов».
Там генерал писал:
«Я торжественно свидетельствую свое убеждение в том, что никогда не может произойти настоящего решения русско-индийского вопроса, доколе Россия не будет выбита из Кавказа и из Туркестана».
За 10 лет до Макгрегора премьер Британии Бенджамин Дизраэли писал королеве Виктории:
«Московиты должны быть выдавлены нашими войсками из Центральной Азии и сброшены в Каспийское море».
Так что, необходимо знать, что и тогда общественное мнение Британии было весьма неоднородным. Как, впрочем, и российское.
Без права на славу — во славу Державы
В полном соответствии с этим девизом военной разведки, мы очень мало знаем о тех, кто, собственно и были основными участниками «Большой Игры». Но вот, что бросается в глаза. Если со стороны британцев основные миссии выполняли чистокровные англосаксы, то со стороны России царил полный интернационал. Да, были русские Николай Муравьев, Михаил Ионов и Андрей Снесарев. Но были и казах Чокан Валиханов, поляки Ян Виткевич, Николай Пржевальский и Бронислав Громбчевский, швед из Финляндии и будущий президент этой страны Карл Густав Эмиль Маннергейм, белорус Николай Юденич, сын русского и казашки (по другим данным — кыргызки или калмычки) Лавр Корнилов — все они в свое время оставили серьезный след в истории освоения Средней Азии.
Судьба этих людей сложилась по-разному. Но, говоря о непрерывности истории, надо помнить их всех — с их ошибками и преступлениями. Потому что история, как мы однажды уже отмечали, это не «хорошо/плохо», а «было/не было». По отзывам тех, кто прочел хотя бы повесть Юлиана Семенова «Дипломатический агент» — о Яне Виткевиче, говорят: «Почему про это до сих пор не снято хорошее кино?». Не говоря уже о том, чтобы восстановить советский четырехсерийный фильм 1983 года «Чокан Валиханов». Видимо, прав был Пушкин, тоже, кстати, стоявший у истоков «Большой Игры», когда сказал однажды: «Мы ленивы и нелюбопытны».
Ну а что касается собственно «Большой Игры», то сейчас мы все — участники ее нового витка: даже против своей воли. Надо понимать, что от участия в ней нас не спасет ни один из стратегических союзов. Наша задача в этом случае сводится к двум вещам: остаться в живых и постараться не проиграть. В противном случае, нас просто не будет, как геополитических единиц.
И в этом — главный смысл того, что сейчас с нами происходит.