Правда и победа
Сюжет с воинственными заявлениями президента Франции о планах послать на Украину войска приближается к завершению. Агрессивные намерения Эммануэля Макрона внезапно отказались поддержать даже те, кто в них первоначально поверил – страны Прибалтики. Почему Париж остался в одиночестве?
Как сообщает Bloomberg, рассуждения французского президента о возможности отправки войск на Украину вызвали сильнейшее раздражение у американских чиновников. По мнению Вашингтона, такие необдуманные заявления могут «спровоцировать столкновение с Москвой», чего в Америке стремятся избежать.
Несмотря на жесткую антироссийскую риторику американцев, которые позволяют себе опускаться даже до оскорбительных замечаний, если проанализировать их действия, не горят желанием идти на радикальное обострение. В Вашингтоне понимают риски, которые сопутствуют любому необдуманному решению в данной области.
Можно сказать, что администрация Байдена учитывает красные линии, обозначенные российскими властями. Еще около года назад замминистра иностранных дел Сергей Рябков заявлял: «Мы настоятельно предостерегаем США, которые контролируют НАТО. Вне зависимости от того, кто говорит от имени этих стран – бывшие или нынешние чиновники, всё решается в Вашингтоне. Так что мы решительно предостерегаем Вашингтон… от дальнейших ошибок, которые могут иметь опасные последствия. Никаких войск НАТО на Украине».
На днях пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков напомнил о существовании этой красной линии. «Отправление каких-то иностранных воинских контингентов на Украину чревато очень негативными, вплоть до непоправимых, последствиями», – заметил он.
На Украине негласно присутствует некоторое количество западных военных – но принципиальна именно эта негласность, серая зона. Польша назвала это «секретом Полишинеля». Официально они могут иметь самые разные статусы и проходить по документам как добровольцы, персонал ЧВК, специалисты по оказанию гуманитарной помощи и т. д. Как отметили собеседники Bloomberg, из-за опрометчивых заявлений Макрона эти люди теперь оказались в опасности.
Показательны, например, в этом смысле утечки о судьбе некоторых погибших на Украине французских граждан.
И тем не менее, скорее всего, слова французского президента не являются ни необдуманными, ни спонтанными. Макрон пытается вести свою игру. Отчасти потому, что его вынуждают к этому обстоятельства, отчасти потому, что ему кажется, что сложившаяся ситуация благоприятствует его тайной мечте.
Нет такого французского президента, который отказался бы стать вторым де Голлем. Однако генерал де Голль был лидером независимого государства, а не части жестко контролируемого американцами Евросоюза. В мире, где одним полюсом выступали США, а другим – СССР, он выстраивал разумную и адекватную политику, следуя интересам своей страны. При нем Франция была сильным государством, которое уважали и с которым считались. Если угодно, Франция тогда была больше, чем просто Францией. Сейчас она, возможно, меньше, чем даже просто Франция.
«С самого момента своего избрания президент [Макрон] черпает вдохновение в голлистском мифе, чтобы транслировать имидж единой Франции, сильного государства, мировой величины и непререкаемого авторитета», – писала, к примеру, Le Monde. Точнее, Макрон прилагал усилия, чтобы все выглядело именно так. Но когда страна имеет лишь ограниченную независимость, являясь частью Евросоюза, за которым ревниво надзирают США, а под боком Германия, которая и богаче, и экономически мощнее, и в мире есть Россия и Китай, и даже Индия с Бразилией так прибавили, что не считаться с ними нельзя – в таких условиях крайне сложно выглядеть вторым де Голлем.
Агрессивной антироссийской риторикой Макрон пытается заработать очки внутри страны. До выборов в Европарламент осталось несколько недель, и партия Марин Ле Пен и Жордана Барделла «Национальное объединение» уверенно обходит макронистов. Попрекать Марин Ле Пен ее симпатией к России – единственная стратегия, на которую способен французский президент в условиях, когда собственные достижения отсутствуют.
Есть в действиях французского президента и внешнеполитический мотив. «Ужесточение позиции Макрона по Украине – по крайней мере, в том, что касается заявлений – может быть попыткой наладить отношения на востоке Европы, – высказал мнение в интервью каналу «Аль-Джазира» политолог Артин ДерСимонян. – Подкрепит или нет Макрон свои слова действиями, но он в любом случае уже выиграл симпатии на востоке, что может оказаться полезным для будущих французских стратегических планов».
«Разумеется, (такая позиция Макрона) помогла сомкнуть ряды», – заметил французский политолог Матье Друэн. За исключением Венгрии и Словакии страны Восточной и Центральной Европы, по его словам, «тепло восприняли» новую позицию Макрона.
Однако, учитывая особенности внешней политики США, невозможно представить, чтобы американцы позволили Франции верховодить в Европе и тем более определять курс Евросоюза.
Судя по всему, американские власти надавили на своих польских и прибалтийских сателлитов, потому что неожиданно оказалось, что те вовсе не разделяют мнение Макрона.
Так, премьер-министр Латвии Эвика Силиня внезапно заявила, что страны НАТО не готовы согласовать отправку своих военных на территорию Украины, и вообще эта инициатива «не была хорошо продумана». А ведь буквально две недели назад она не исключала такого поворота событий, да еще за компанию со своей коллегой из Эстонии Каей Каллас.
Более того, и глава МИД Польши вдруг отметил, что приглашение Украине вступить в альянс равнозначно приглашению странам альянса вступить в войну с Россией. А ведь это повторяет то, что думает по этому поводу американское руководство.
В итоге Макрон со своей показной воинственностью внезапно оказался в политическом одиночестве. От него дистанцировалась даже Восточная Европа, на которую он так рассчитывал.
США в своих интересах соблюдают обозначенные Россией красные линии и следят за тем, чтобы их соблюдали союзники Вашингтона по НАТО. И если вдруг кто-то из их сателлитов желает эти красные линии пересечь самостоятельно, его ставят на место. Тем самым Вашингтон подтверждает свое право сильнейшего в западном мире, но при этом остается в допустимых рамках, обозначенных российской внешней политикой.